Кайген отступил от меня так резко, как будто пытался удрать. И не пребывай я в шоковом состоянии, ещё бы и посмеялась над тем, что свирепый дикарь шарахнулся от меня как от чумной.

Но сейчас мне было совершенно не до смеха. Парализованный внезапным моральным ударом, разум начинал медленно приходить в себя, обрисовывая перспективы моего дальнейшего существования, одну ужаснее другой.

Сквозь толстую вату оцепенения пробивались обращённые к Горду Четвёртому и его племяннику какие-то слова Эурезы, но я не могла разобрать ни одного из них. Я отказывалась верить, что это происходит со мной! Мне казалось, если я сейчас закрою, а потом открою глаза, исчезнут и кайгены, и взирающий на меня с жалостью двор, и подарившая меня врагу королева.

Я, наверное, что-то прослушала, потому что когда вынырнула из пучины засасывающих меня мыслей и эмоций, тронный зал начали покидать его посетители.

Кайгены выходили в одни двери, эринейцы в другие, а мы с королевой так и стояли посреди зала, как две радушные хозяйки, выпроваживающие дорогих гостей.

Притворство... Одно сплошное притворство...

Когда стихли последние шаги, Эуреза коротко кивнула канцлеру и своим советникам. Верным подданным не нужны были её слова, они всегда понимали королеву с полужеста. И я понимала... К сожалению.

Она хотела остаться со мной наедине. Я точно знаю, зачем. Только сил слушать её доводы и оправдания у меня больше не было. Душила обида. Жгучая и горькая.

Я ведь жизнь за неё готова была отдать!

Лучше бы я с честью умерла в бою, чем жить дальше, зная, что каждый следующий день будет хуже предыдущего.

Двери закрылись с резким хлопком, и вместе с этим звуком что-то треснуло в моей груди. Сердце, наверное...

– За что, Эуреза?

Ноги подкосились, и я упала перед королевой на колени - жалкая, растоптанная и сломленная.

– Зачем ты приказала целителям меня спасти - для того, чтобы сейчас заставить пожалеть о каждом прожитом дне? Разве ты не понимаешь, что со мной сделают эти чудовища?

Не стану лгать, я ожидала от неё услышать нечто другое, поэтому ответ меня напугал ещё больше.

– Я ничего не могла изменить, Рейна. Таково было условие Горда Четвёртого. В обмен на перемирие он потребовал отдать им тебя. Он хотел брака с моей дочерью. А у меня есть только ты...

Эуреза выпрямила спину, смахнула выкатившиеся из уголков глаз слёзы и пустым остекленевшим взглядом посмотрела на меня.

– Я обязана думать о своём народе. Таков мой долг. Таков и твой долг как истинной дочери Эринеи. Они уничтожили основной костяк наших магов! Захватили огромную территорию и окружили столицу! Мы не смогли бы долго удерживать сопротивление, и я предпочла рабству и поражению - мир. Тебе в приданое даруются земли, на которых стоит Хель-Тери, волшебные камни из королевской сокровищницы, два сундука...

– Ты отдала кайгенам Приграничье?
– перебив Эурезу, ужаснулась я и поднялась с пола.

– Я отдала его тебе!
– парировала королева.

– Ты подарила его вместе со мной моему будущему мужу! Приграничье теперь принадлежит кайгенам! Не делай вид, будто этого не понимаешь.

– Это было их главное условие!
– сорвалась на крик королева и тут же взяла себя в руки.
– Мы могли потерять значительно большую часть территории.

– Мы её уже потеряли, - обречённо обронила я.
– Они убьют меня, заберут себе Приграничье, а потом станут продвигаться вглубь Эринеи!

– Они не смогут тебя убить! Это оговорено условиями брачного договора. Хоть это я смогла выторговать для нас. Приграничье может перейти в наследство только твоему сыну, рождённому в браке с кайгеном. И при условии, что ты доживёшь до совершеннолетия своего ребёнка!

Сыну?!.. Я попятилась и сглотнула.

Это звучало чудовищно. Я и этот северный дикарь?! Ну да... Как же я это упустила? Детей ведь делают вдвоём...

Воображение подкинуло дров в костёр моей паники и к горлу подкатила тошнотворная волна страха.

– То есть ты растянула мои мучения на шестнадцать лет? Лучше бы я умерла во время осады цитадели...

Эуреза схватила меня за плечи и легонько встряхнула:

– Я придумаю, как вытащить тебя и ребёнка оттуда! Я обязательно придумаю! Мне просто нужно немного времени. Придётся потерпеть, дорогая.

Потерпеть... Легко советовать такое, когда делать это предстоит кому-то другому.

Высвободившись из рук крёстной, я почтительно присела в реверансе перед своей королевой и, стараясь модулировать голос так, чтобы он не дрожал, произнесла: