– Ты позор клана!
– выдержав паузу, безжалостно прогрохотал муж.
– Ты нарушил закон, на который опирается всё, что мы создали и чего достигли. Главное правило нашего существования! И раад вправе решать изгнать тебя из клана или позволить остаться! Есть ли здесь кто-нибудь, готовый поручиться за Скъёльда и принять ответственность за его дальнейшую судьбу и место в клане?

Супруг гордо поднял голову, обводя внимательным взглядом лица собравшихся на раад мужчин.

Кайгены молчали. Угрюмо взирали на мальчишку и с каждым новым ударом сердца, меня охватывала паника. Они это серьёзно? Собрались изгнать ребёнка из клана? Куда он пойдёт? Он же погибнет!

У меня сдали нервы и, набрав в лёгкие воздух, я выдохнула:

– Я - могу!

На миг глаза мои встретились с ошарашенным взглядом Скъёльда, поднявшим голову и недоверчиво озирающимся по сторонам, а в следующий прозвучал густой бас супруга.

– Ты не член раада! И ты не мужчина, - спокойно ответил мне он.

Почувствовав, что в голосе мужа нет раздражения, я безрассудно бросилась в атаку:

– Ты же сам недавно сказал при всех, что я воин! Это правда: единственное, что я умею в жизни делать хорошо - сражаться.

Переведя дыхание, чтобы унять бешено бьющееся сердце, я с достоинством произнесла:

– Я - часть клана. Такая же, как ты или любой из здесь стоящих. И я готова поручиться за Скъёльда если это возможно, конечно.

В глазах мужа на миг вспыхнуло и погасло что-то похожее на чувство удовлетворения, хотя, возможно, мне это просто показалась, настолько взволнованна и возбуждена я была в этот момент.

– Ты понимаешь, что отныне его позор ляжет на твои плечи, и отвечать за его поступки придётся тебе? жёстко уточнил супруг.

На меня испытывающе уставились все мужчины.

Хмурые, суровые, здоровенные. Я сглотнула, встретившись глазами со Съёльдом, и где-то в моей груди зашевелился страх сомнения. Что если я ошибаюсь, и мальчишка будет специально пакостить, заставляя меня отвечать за собственную глупость?

Мне и правда было страшно разочароваться в собственной вере в себя и в него, но я понимала, что если не попробую, то никогда этого наверняка не узнаю.

Вздохнув,я выпрямилась.

– Я понимаю и принимаю эту ответственность.

– Твоя воля. Но если он подведёт, твоего слова в клане больше никто и никогда не станет слушать, - грозно и безапелляционно припечатал меня супруг.

Я кивнула, и он холодно взглянул на мальчишку.

– С завтрашнего дня ты подчиняешься её приказам. И это твой последний шанс, доказать всем, что тебя не вышвырнули из Эдерхеда не зря. Можешь сказать за это моей эль-манне спасибо, потому что никто кроме неё тебе бы его не дал. А сейчас - убирайся!

Скъёльд покорно кивнул и, не поднимая глаз, побрёл к выходу.

Не успела за ним закрыться дверь, как муж коротко приказал одному из кайгенов:

– Проследи за ним,чтобы домой дошёл.

Мужчина мгновенно скрылся, и в зале вновь воцарилась тишина. Кайгены безмолвно смотрели на своего оэна и ждали от него то ли слова, то ли какого-то объяснения, видимо при мне опасаясь говорить что-то лишнее.

У супруга на этот счёт были другие планы. Он повернулся ко мне,подтолкнул к ведущей наверх лестнице и уже собираясь последовать за мной следом, приказал Иоргу:

– Отправь эйтаров к северной заставе. Я буду позже. И Идена найдите. Где его носит?

Я только сейчас заметила, что рыжего действительно нет среди собравшихся. И это было странно, потому что он тоже вход ил в раад.

Уже наверху я хотела сказать супругу, что возможно он обидел брата своим медвежьим рычанием, и что так нельзя обращаться не только с ним, Скъёльдом, со мной, а и вообще со всеми людьми. Но как только мы вошли в комнату и закрыли дверь, муж нарушил молчание, первыми же сказанными словами вгоняя меня ступор:

– Я был достаточно жалостлив?