3.

Репетиция в студии проходила по плану. Обычно Ева репетировала сама с часу до четырех, но группа, занимавшая студию после неё, попросили начать раньше, поэтому она пришла к двенадцати и репетировала до самого их прихода.

Комната, обставленная оборудованием и музыкальными инструментами, могла вместить в себя до пяти-шести человек. Расположившись на стуле недалеко от колонки, Ева прошлась по разминочным упражнениям, некоторым простым песням и изучила новый перебор.

Затем, прибавив звук, девушка начала играть любимые песни и петь, так, чтобы слышала только она. Погрузившись в процесс, она не заметила, как пролетели два часа и в комнату зашли парни из группы.

– Эй, ты охеренно крута! – сказал Роббин по кличке Вой, когда она закончила. – Ай да к нам!

Троя парней, которые начали располагаться в студии, дружно поддержали его идею.

– И правда! Нам бы не помешал твой голос! – сказал Тэд, по кличке Дикий.

– Да и мужиков станет больше на нас пялиться, с такой красоткой! – поддержал Алекс, по кличке Крутила.

Парни дружно засмеялись.

– Правда, мы бы хорошо спелись, – сказал Вой, подойдя ближе.

– Брось, – сказала Ева, засовывая гитару в чехол. – Вы вполне легко найдёте кого получше.

– Лучше тебя? Не смеши! – не сдавался Вой.

– Лучше скажи мне, что за спешка? Чего так рано пришли? – сменила тему девушка.

– Да, прости за это. У нас новенький басист, нужно его ввести в курс дела. Концерт же на носу.

В комнату вошел Эйден. По выражению его лица, Ева поняла, что новенький басист был удивлён встрече так же, как и она.

– Чего? – почесал затылок он. – Так ты и вправду занята была!

– Как видишь, – ответила Ева.

– Так вы знакомы? – удивился Вой.

– Ага. В школе учились вместе, и в колледже, – ответил Эйден и снова обратился к Еве: – Так вот ты как выходные проводишь. Зачётно! Ты не перестаешь меня поражать!

– Как шея? – спросила Ева, не отреагировав на комплимент.

– Норм, но зелье почти кончилось, так что я залечу на днях! Гляди, может и порепетируем вместе?

– Оу! Ну ты, герой любовник! – присоединился к разговору Сун И, по кличке Азиат, который зашёл в студию последним.

– Попридержи коней! Мож за ней хто присматривает уже! – обхватил шею новичка Крутила.

– Кто? Ты что ли? – засмеялся Азиат.

– А шо?! Может и я! – парировал Крутила. – Эй, Ева, пошла б со мной?

– Куда? В сауну, как любая твоя пассия? – саркастично ответила Ева.

– Наша Ева другой фрукт, – сказал Вой, положив руку на плечи девушки. – Если что не понравится, ужалит, хлебальник так, что потом будешь долго восстанавливать!

Вся студия заполнилась истеричным мужским хохотом. Из чего Эйден сделал вывод, что все присутствующие были свидетелями подобной сцены. Бунтарю было не привычно видеть Еву в таком свете. В школе она была тихой и не привлекала особого внимания.

– Ладно, я пошла, – сказала Ева, высвободившись из полуобьятий Воя. – А вы давайте, не тупите, а то опять дерьмо сморозите на концерте.

– Есть моя госпожа! – наигранно хором ответили парни и принялись за дело.

Последнее, что услышала девушка, закрывая дверь, как Вой сказал:

– Ну, давай, любовник, покажи, на что способен!

Похоже, эта кличка прилипнет к Эйдену надолго.

Вернувшись домой, Ева погрузилась с головой в собственные проекты. Как и всегда, все выходные и любое свободное время на неделе она посвящала опытам, изучению новых заклятий, и, конечно же, музыке.

Страсть к изобретению артефактов не превышала страсти к музыке. Но как бы парни из банды её не хвалили, Ева не верила в собственную одаренность. Она считала, что каждый может повторить её игру и пение, и что в этом ничего особенного не было. Поэтому, девушка не считала нужным выносить своё творчество за пределы студии и собственной квартиры.

В воскресение ситуация почти повторилась. Только теперь уже Ева, придя в студию, застала играющих парней. Наверняка, они репетировали всю ночь напролёт.

Их банда называлась Бродяги, и выглядели они под стать своему названию. Все разные и все по-своему харизматичные сорви головы.

Вой, главарь банды и соло певец, собирал кроваво-красные волосы в маленький хвост, оставляя непослушную челку падать на лицо. Высокий рост, крепкое телосложение, едва заметная борода, татуировки, кожаные куртка и штаны делали его похожим на тридцатилетнего бандита. Однако Роббину было только двадцать пять, и он всегда был очень внимательным и заботливым по отношению к «своим».