— Ты… ты… — и замолчал.

А что тут скажешь? Я просто пытался справиться с вновь обуявшим меня желанием. Просто сделать шаг к ней, обнять, заглянуть в доверчиво распахнутые глаза и осторожно коснуться губ нежным поцелуем…

— Я, — счастливая улыбка озарила ее лицо.

Больше не обращая на меня внимания, она с любопытством осмотрелась. Пока меня не было, даже не попыталась выйти из комнаты?

Надо было что-то сказать ей, спросить, остановить… или хотя бы не пялиться, как подростку, впервые увидевшему обнаженную девушку. Но кто бы мог удержаться на моем месте? К тому же она вела себя так естественно, непосредственно, искренне радуясь каждой мелочи, что казалось кощунственным отвлечь ее. И я просто продолжал стоять, любуясь ею.

Аврору интересовало абсолютно все. Девушка перебегала от картины к картине, замирая на несколько секунд у каждой. Осматривала практически каждый предмет мебели, словно видела впервые. Вот остановилась и коснулась магического светильника, отозвавшегося на это прикосновение яркой вспышкой. Испуганно отдернулась. Ну да, артефакты старые, барахлят слегка. Перебежала к гобелену с изображенным на нем морем. Потянулась к нему пальчиками, но в последний момент передумала, резко развернувшись и метнувшись уже к дальнему столику со стоявшими на нем вырезанными из дерева фигурками.

Шлепнулась прямо на деревянный пол, рискуя загнать занозы в нежную кожу, ухватила в руки фигурку волка, любовно погладила его…

Отстраненно подумалось, что пол, наверное, холодный. Да и, наверняка, сквозняк. Господи, о чем я думаю? У меня тут обнаженная девушка с полной потерей памяти, а я вместо того, чтобы понемногу объяснять ей важные нюансы поведения в обществе, просто стою и пялюсь.

Злясь на себя, сдернул с дивана шерстяное покрывало и накинул его на плечи Авроре. Правда, та не оценила и тут же сбросила его на пол, возмущенно вскинувшись.

Мои попытки объяснить, почему стоит замотаться в одеяло, тоже не увенчались успехом. Это чудо, озадаченно почесав нос, заявило, что ей не холодно, а значит, одежда не нужна. И я не смог сразу подобрать убедительные доводы в пользу того, чтобы Аврора наконец-то прикрылась, а еще лучше — пошла и оделась.

— Тебе не нравится мое тело?

Я молча вытаращил на нее глаза. Она вот сейчас серьезно?! Да я тут едва ли не слюнями захлебываюсь… Так, спокойно, дышать, просто дышать… И ни в коем случае не опускать взгляд.

— Нравится… Даже слишком… — протянул я тоскливо, поняв, что девушка на самом деле ждет ответа.

В следующую секунду она со счастливым писком вновь повисла у меня на шее, тесно прижимаясь, давая в полной мере прочувствовать каждую ее выпуклость. Я едва не застонал от накатившего возбуждения, обрушившегося тяжелой волной. Судорожно вздохнув, не удержался, и осторожно опустил ладони на бархатную кожу ее спины. Вдохнул запах ее волос, чуть отдававших палыми листьями, поздними яблоками и чем-то еще тягуче сладким, с пряной ноткой…

Аврора замерла, не пытаясь отстраниться, словно прислушивалась к своим ощущениям. Задрала голову, глядя мне в глаза, пленяя своим колдовским взглядом.

— Ты — мой избранник, — шепнула, явно вкладывая в эти слова какой-то особый смысл.

 Возможно, в ее прошлом уже был кто-то, кого она так называла, а сейчас просто переносила этот образ на меня. От этой мысли неожиданно в груди кольнуло острой иголочкой ревности.

— Я… нет. Послушай, ты… — я хотел ей все это объяснить, снова напомнить об утерянной памяти, остановить, но…

Она робко прикоснулась к моим губам поцелуем, преисполненным нежности, и меня словно снесло шквальной волной куда-то далеко в океан ярких чувств. Все мысли остались где-то далеко за гранью, мир сузился до здесь и сейчас, когда я держал в руках свой личный кусочек счастья, лучик солнца, подаренный мне лесом. И в тот миг я ни секунды не сомневался, что все было именно так…

— Аврора… — я с трудом оторвался от ее губ, последними остатками воли пытаясь остановиться, не дать случиться неизбежному, не позволить страсти полностью захватить мой разум.

Но в этой борьбе я заранее был обречен на провал. И у моего поражения были колдовские зеленые глаза, горевшие желанием, ласковые руки, которыми она гладила меня по щеке, посылая мурашки удовольствия и предвкушения по всему телу, и нежные губы, шепнувшие мне:

— Ты — мой, а я — твоя…

И снова поцеловала, обрушивая на нас обоих вал эмоций, ускоряя мою полную и бесповоротную капитуляцию…