— Слушай меня, Лисяна, и думай крепко. Князем мне быть недолго осталось.

— Отчего же?

— Ранение даром не прошло. Стал я тяжел на подъем, неповоротлив. Вызовет меня кто на бой — убьет запросто. Да и смерть первого сына меня очень тяготит. К тому же битву я едва не проиграл. Так что лучше бы мне самому от княжеского венца отказаться, пока его кто-то не придумал снять с меня вместе с головой. Умирать я не собираюсь пока, хочу еще внуков понянчить да последнего своего ребенка на руки взять.

— Хорошо, — согласилась Лисяна. — Тебе виднее.

— Из палат в другой дом переехать придется. Кланяться тебе никто не будет больше. Да и челядь в палатах останется. Поэтому спросить хочу: останешься ли со мной, или, может, к брату вернешься?

— А что, ты мне разводную грамоту хочешь дать?

— Не хочу, но дам, коли попросишь. Все же тебя князя обещали, а не простого боярина.

— Кроме дома и имени что поменяется?

— Да ничего, пожалуй, — задумчиво ответил Матвей Всеславович. — Богатств у меня достаточно. Лавка моя личная, не княжья. Корабли, верфь — тоже мои. Жить будешь в достатке. Девки твои, если пожелают, могут с нами жить. Вот только войско твое разместить сложно будет, но что-нибудь да придумаю.

— А в тереме меня запирать еще будешь?

— Пока не родишь — непременно. Так пока не родишь, я тебя и не отпущу никуда.

— А если ребенок на тебя не похож будет? — тихо спросила Лисяна.

— Не так уж и важно. Я ведь его растить буду. К тому же старшие все на меня похожие, и внуки тоже рыжие. Обещаю — в вину не поставлю, не припомню. Ну, что скажешь?

— А что тут сказать? — вздохнула девушка. — Я клятву тебе дала, лисица меня подругой признала. Как могу слово свое назад взять? Разве ты муж мне плохой? Нет, не плохой. Заботишься обо мне, оберегаешь, ни в чем не отказываешь. Не пойду, с тобой останусь.

— Вот и славно.

Неясно было, ждал старый князь такого ответа или нет, но больше ничего и не сказал, да к тому же они уже выходили на поляну.

Волхв в привычной уже белой рубахе до пят, подпоясанной обычной веревкой, босой и простоволосый их уже встречал.

— С чем пожаловали, гости дорогие?

— В ноги кланятся хотели, да что-то не больно выходит, — усмехнулся Матвей. — Лисяне пузо мешает, а мне и вовсе лекарь запретил нагибаться.

— О! На колени падай, несчастный! Колени не болят?

— Сам же знаешь, что болят. Но… спасибо тебе, друг. Снова ты мне жизнь спас.

— Когда успел-то? Не припомню такого.

— Я заговором, что ты меня научил, кровь остановила, — ответила за мужа Лисяна. — За ученье благодарность прими.

И поставила на землю тяжелый короб с куриной тушкой, яйцами, сметаной и большим куском толстой шерстяной ткани.

— За жизнь спасенную — маловато, — нагло заявил волхв. — За уроки — лишко будет. Но спасибо, пригодится. Вот что, Матвеевна, на пару слов…

Отвел Лисяну в сторону и сказал тихонько:

— Степь твоя просторна и дика. Над ней летает ветер и светит солнце. Дожди орошают землю, кони скачут куда хотят. Земли моров другие. Леса дремучие, дома каменные, зимы длинные. Подумай, дочь степей, хорошенько подумай.

— Я подумала. Здесь богатство и почет. Здесь я — сама себе хозяйка.

— Не в золоте и жемчугах истинное богатство. И не в почете счастье.

— А в чем, волхв?

— В любви, степная птичка. В свободе. В истине.

— Я любить не умею, — отмахнулась Лисяна. — И я свободна как ветер. Сама свою жизнь строю.

— Время твое еще не пришло. Но решение принято, верно? Иди, дочь лисицы и мать лисенка. И помни: свою дорогу ты выбрала сама.

— Погоди, Зимогор, — спохватилась девушка. — А уроки? Я учиться хочу!

— Какие тебе уроки, тебе рожать со дня на день! Вот зима кончится, я непременно к тебе приду. Или ты приходить будешь. Тогда и поговорим про уроки.

Лисяна кивнула, совершенно довольная ответом.

Любовь… Любовь!

Что это такое?

Она видела настоящую любовь — в глазах Нарана. Видела, как меняется колючая и злая Дженна, когда Баяр обнимает ее. Видела, как счастлив брат, когда держит на руках сына. Но видела еще, как отрезала косы Сельва, у которой иштырцы убили мужа и сына. И пустые лица вдов, и побелевшие за одну ночь косы матери.

Нет уж, не нужно. Ей и так хорошо. К тому же очень скоро у нее родится ребенок, которого она и будет любить всем сердцем. А мужа она почитает и уважает, и этого вполне достаточно.