— Это значит, что Аметист стал восемнадцатым пойманным Кадьяком в руках лаборатории. Для них этот род уникален своей силой и яростью, поэтому Амит нужен им живым. А иначе его уже давно не было бы на этом свете.

От слов Ридли мои руки стали просто ледяными, а ноги подкосились.

Я больше не могла представить свою жизнь без медведя!

Не могла даже подумать, что с ним может что-нибудь случиться, хоть и понимала, что его так просто не оставят в покое.

— Тот мужчина. Берсерк. Он управлял им не сам, а каким-то голосом, говорящим на странном языке. У нас есть телефон, но когда я упала, то, видимо, повредила его.

Я опустилась на пол рядом с Амитом, не касаясь его, чтобы не разбудить, и кивнула на стол, где продолжал лежать телефон.

— Умник, посмотри, — кивнул Ридли Дилану, и тот поднялся, словно не спал, тут же завертев аппарат в длинных пальцах явно со знанием дела.— Сможешь выдернуть все данные из него, Дил?

— Без проблем. Но для этого мне бы вернуться на базу хотя бы на пару часов. С собой у меня нет всего необходимого.

— Нельзя на базу, — отозвался Килан, чуть поморщившись, когда попытался сменить позу для лежания, и на марлевой белой повязке тут же выступила кровь. — Этот упырь психованный теперь знает о нас и своего поражения не простит. Вернется же со своим чертовым легионом, лишь бы возглавить список первенства по многоборью среди Беров! Если пара дней есть, и на том хорошо. Но думаю, что не будет и их.

Закивали все мужчины, а мне стало не по себе.

Если он приведет таких же сильных и мощных Беров, как Аметист, то эти парни в спасении не помогут. И тогда моего медведя снова уведут в лабораторию.

— Собирай наших, Рид, — обернулся второй блондин, который был Сайбер, показывая свое миловидное лицо со светлыми прядями волос, что падали на лоб. — Сами мы не справимся.

— …И сообщите семье, — отозвалась я тихо, но твердо, глядя прямо в серьезные карие глаза Ридли. — Что бы ни случилось, а они должны знать, что Аметист жив... Им нужно дать возможность увидеться.

Эти слова дались мне с тупой ноющей болью.

Нет, я не хотела верить в то, что все может закончиться трагедией! Отгоняла от себя эти мысли и буквально проклинала за само их существование!

Но и не могла признаться в том, что еще была большая надежда на то, что память Аметиста встрепенется, когда он увидит тех, кого любил. И кто любил его.

— Куда? — Ридли кинулся к дивану, когда Килан поднялся, накидывая на обнаженный стройный торс черную куртку, и оттолкнул от себя руки Дилана, что пытался не позволить ему сделать это.

— Должен же кто-то следить за обстановкой, — буркнул мужчина, пятерней зачесывая свои растрепанные иссиня-черные волосы. — Никто из вас не увидит того, что я увижу.

— Кил, мы сами разберемся! — рыкнул Здоровяк, на что мужчина только отмахнулся снова, твердо направляясь к выходу и даже не оборачиваясь на отрывистый тяжелый вздох Дилана.

— Рид! Прикажи ему!

— Не могу. Килан прав. Никто из нас не сможет даже забраться так высоко, как делает это он.

Честно говоря, я тоже переживала за этого сумасшедшего отважного Килана, теперь подозревая, что его характер далеко не сахар и явно не самый покладистый. Зато отваги и огня было не занимать.

— Прикрою эту чертову пташку на тот случай, если он все-таки потеряет сознание и свалится.

Сайбер вышел тоже, но, по крайней мере, дождался того, что Рид кивнет в ответ.

Здоровяк остался на своем посту у окна, только нацепил на ухо что-то. Видимо, для переговоров с теми, кто вышел из дома.

А Дилан погрузился целиком в телефон, разбирая его на запчасти и что-то раскладывая на полу в каком-то особенном порядке.

— На Аметисте, вероятнее всего, жучок, — вдруг проговорил он, не поднимая головы от своего занятия, даже когда мы все уставились на него. — Этот упырь нашел его без особых проблем. Я бы сказал, он даже не искал. Просто пришел в нужное место, подобрался максимально близко, чтобы Берсерк слышал сигнал, и отключил его сознание. И потом, он был абсолютно уверен в собственной безопасности, раз пришел один, без своей драгоценной черной армии. Вероятнее всего, побег из лаборатории не был побегом в прямом смысле этого слова. Амиту помогли — дали сбежать.

— Думаешь, сделали это намеренно? — мрачно отозвался Здоровяк.

— Почти уверен в этом.

Я покосилась на Рида, который не торопился отвечать, но кивнул в ответ на эти слова.

— Возможно, Бера проверяют. Может, исследуют какой-то новый механизм или программу. По-хорошему его бы не оставили в живых. К тому же, если бы этот Габриэль знал, как дорог Амит для Карата, он вовсе не захотел бы расставаться с ним.

— Ему дали уйти, потому что знали, что Амит пойдет к своим, — выдохнул Рид в конце концов, тяжело помассировав переносицу. — Амит должен был привести Черный легион во главе с Габриэлем прямо к порогу семьи. Думаю, там бы он его и убил. На глазах Карата.

Мне не нужно было даже спрашивать, чтобы понять, что Габриэль — это имя того самого злодея с поляны, а Карат, вероятнее всего, родственник, кому небезразлична судьба Аметиста.

Слова Рида радовали тем, что за моего медведя переживали и ждали его домой, а значит, едва ли он был предателем, как считал сам.

И вводили в полную панику оттого, что могло ждать моего мужа в том случае, если он вернется в лабораторию!

— …Я не отдам его в руки этого психа! — проговорила я хоть и тихо, но твердо, и все мужчины подняли головы на меня, улыбнувшись и закивав.