Антонель.

Майкел.

Стуан.

Три сына, три подозреваемых...

Вот и спальня Антонеля... нет, все спокойно. Мягкий свет свечей в небольшом канделябре, холм тела на кровати... покои его жены.

Если кто-то и чувствует себя виноватым... или он е в этой спальне, или не чувствует.

Покои супруги Антонеля.

Молодая женщина стоит на коленях, молится.

Ганц прислушался.

За упокой души свекра. Но... так. Протокольно, скорее, без истинного чувства. Просто повторяет слова, заученные с детства. Послушать еще?

Ганц послушал. Честно...

Ага.

После упокоения свекра леди начала молиться за выздоровление сына. И тут уж — от души.

Ганц припомнил, что старший внук Леруа был чем-то болен...

Чах и чах... надо бы его графине Иртон показать. Пусть только вернется...

В Лилиан Ганц верил. Женщина, которая способна была выжить в Иртоне, в тех условиях, которые он увидел...

О, эта женщина будет способна на все!Ее никто и ничто не удержит, Ганц был в этом уверен. Она вернется, вопрос только в сроках.

Но в этих покоях ничего интересного. Идем дальше?

Все потайные ходы Ганцу никто показывать не стал бы. Чтобы попасть в другой ход, надо было выйти в коридор, зайти в синие покои, подойти к стене рядом с камином и повернуть канделябр...

Скрипнула дверь.

Ганц припал спиной к стене.

Ее высочество?

Да, это была Джолиэтт. В темном широком плаще, в легких домашних туфельках, при движении плащ распахнулся — и Ганц увидел под ним тонкую ночную сорочку.

Интересно...

Куда это она в таком виде?

Тримейн сам себя перестал бы уважать, не последуй он за Джолиэтт.

Шаг, второй...

Поворот, коридор, еще один поворот...

И две тени сливаются воедино.

— Любовь моя!

— Наконец-то!

И если Тримейну не изменяет зрение...

Младший сын герцога, Стуан — и Джолиэтт.

Впрочем, на разговоры молодые люди времени тратить не стали. Пара поцелуев, потом объятия, последовал протяжный стон — и Ганц поспешил убраться. Это они в запале страсти на него внимания не обратили. А потом еще как обратят!

Нет, вылезать не стоит...

И Тримейн направился в обратный путь.

Интересно получается.Зачем принцесса так требовала казнить Гардрена? Если на мужа ей плевать? А ей и плевать, это сразу видно. Вон, как старается...

И зачем тогда возмущаться? Для приличия?

Ганц прикусил губу.

Сегодня он наблюдал за встречей брата и сестры. И готов был поклясться — о казни Джолиэтт умоляла всерьез. Но зачем?

Чтобы никто на нее не подумал?

Хм...

Это надо обдумать всерьез. А если так...

Пока покои молодого человека и принцессы свободны — надо бы и обыск провести?

Ганц выбирал несколько секунд.

Джолиэтт — или Стуан?

Стуан — или Джолиэтт?

Потом махнул рукой, и остановился на молодом человеке. Понятное дело, ничего серьезного за короткое время Ганц не найдет. Но хоть что-то...

Вот и покои Стуана.

Гостиная... Ганц быстро пробежался по всем местам, в которых можно было хоть что-то спрятать, оказался обладателем трех килограмм пыли — какая сволочь тут убирает, хотел бы он знать!? — и перешел к ванной комнате.

Небольшой — все ж третий сын.

Игрок, картежник, бабник, мот — насколько это помнил Ганц. Пока еще не женат и не особо перспективен. Два старших сына у Леруа женаты, у них уже дети, молодые люди серьезно подходят к своим обязанностям, старший собирается стать герцогом, среднему достается небольшое поместье, и он активно помогает брату.

Младшему достаются деньги.

Не слишком много, но достаточно, и два корабля. Другому до конца жизни хватит, но игроку?Год, может, полтора — и ищите деньги снова. Известно же, что игрокам не особо везет... судьба у них такая.

Ладно... в ванной Ганца тоже ожидало разочарование. Кабинет...

Письменный стол с девственно чистыми ящиками.

Гардеробная...

Интересно?

Вот, в гардеробной Ганца ждал приятный сюрприз.

Небольшой сундучок, запертый наглухо. Интересно... зачем?

Ответ был прост. Чтобы слуги не залезли. Смог бы Тримейн его открыть?

Нет. Увы — профессию взломщика Ганц не освоил. Провозится он долго, следы оставит, закрыть сундук вряд ли сможет — тут замок из сложных. И если что-то, спугнет человека.