Мири нее стала ее торопить. Пациент должен сам выговориться. Сам созреть, сам открыть рот... вот так, погладить по волосам, подсунуть еще немного вина, только чуточку, а то опьянеет и уснет, или вовсе плохо будет... только тошноты им не хватало!

— Мне показалось...— Что-то страшное? Не переживай, мы вместе, я рядом... вот, еще конфету скушай....

Конечно, это не шоколад, это был, скорее, рахат-лукум, но все равно вкусно. А для Иды, которая слаще морковки и не ела ничего, тем более!

— Мне показалось, что я дядю видела.

— Какого?

— С девушкой в веночке...

Миранде это ни о чем не говорило.

— Кому об этом сказать?

– Дяде Ганцу...

Миранда посмотрела на девочку. Оценивающе так...

Нет, не получится. Лучше ее сейчас не трогать. И пока она Ганца ловить будет, девочка себя до истерики доведет.

Скажем ему все. Но — позднее. А пока...

— Поехали домой? К нам?

— Поехали. А дядя Ганц?

— А он пока побудет здесь. И мы ему вечером все расскажем.

— Правда?

— Обещаю. Так что это там за дядя?

Мири постучала кучеру, ничуть не сомневаясь в своем решении. Сколько еще будут продолжаться формальности?

Около часа. Тело только вынесли. Пока все выскажутся, пока его похоронят, пока попрощаются, пока пообщаются... ,

Кучер успеет вернуться. А если что — папа не обидится, он поймет.

А по дороге домой можно и расспросить, что там за дядя. И девушка с веночком...

# *

Вечером достопочтенный Ганц только что не за голову схватился:— Мири! Ну что ты наделала?

— Увезла Иду.

— Она же могла опознать, кто это такой!

— А вы подвергали свидетеля опасности, — парировала Миранда. Сказок про барона Холмса она начиталась всласть. И наслушалась тоже.

— Не наглей — погрозил ей пальцем Ганц.

— Но ведь я права. Если Иде стало так плохо... она бы вообще в обморок упала. И никаких опознаний...

— А теперь ей как показать этого человека?

— Я ее напоила успокоительным и уложила спать. Так что пока — никак.

— И расспросила?

Мири лукаво блеснула глазами.

— Не без этого. Дядя Ганц, мне ведь интересно!

— Что ты успела узнать?

— Про девушку в веночке? Все. Это одна из... тех?

– Да.

— Ида сказала, что мужчина показался ей похожим. Не с лица, она бы его не опознала. А вот со спины, солнце очертило силуэт... а там фонарь над крыльцом, и тоже силуэт.

Ганц медленно кивнул.

— кто? Ты ведь спросила?

Миранда еще раз кивнула.

— Стуан. Ей показалось, что это был Стуан Леруа.

— Альдонай!

Такого Ганц не ожидал.

Леруа!

Но...

— Мири, вы уверены?

— Я считаю, надо еще показать Иде этого человека. В другой ситуации. Она его описала, но мало ли что?Ганц кивнул. Действительно, истории про барона Холмса даром не прошли.

— Мири, ты понимаешь...

— Что надо молчать? Обещаю.

— Умничка.

Миранда просияла в улыбке.

— Дядя Ганц, а можно...

— Мири, ты представляешь, что со мной твой отец сделает?

— Представляю. Ничего.

Ганц застонал.

— Миранда Кэтрин Иртон! Вы...

— А я обещаю никому и ничего не рассказывать. И папе. И Лейфу. И Эрику. И...

— Шантажистка.

— Я же обещаю никому и ничего не рассказывать?

Лэйр Ганц покачал головой. На правах человека, который помнил означенную виконтессу еще беззубой девочкой с забавными бантиками в косичках, он мог бы и уши ей надрать. Но...

— Мири, я не могу подвергать тебя опасности.

– А Иду?

— И ее не могу.

— Вот. На правах моей спутницы и компаньонки она может появиться где угодно. В том числе и съездить со мной, когда я поеду выражать свои соболезнования Джо- лиэтт.

— С меня твой отец шкуру сдерет.

— Вы же с нами поедете. Правда? И он тоже. И вы не дадите случиться с нами ничему плохому.

Ганц только головой покачал.

И как убедить детей, что они тоже смертны?

И что их тоже могут убить?И что им противостоит жестокий и хладнокровный убийца.

Но дети... дети никогда не поверят в опасность.

* * *

— Ты... о...ел?!

Вообще-то благородный граф так не выражался. Давно уже.

Но...

Вашу бы дочь попробовали заслать... к убийце?