Высший разум припозднился со своим откровением - звездолетчики со священным ужасом следили, как перед открытой дверью в затопленном невесомостью коридоре проплывает черная остроухая транс-мышига, целеустремленно перебирая шестью мохнатыми конечностями. За ней бодрым кролем плыл Феодор, сжимая в зубах длинный и широкий кухонный нож. Мышига, заметив сторонних наблюдателей, еще энергичнее заскребла по воздуху короткими лапками. Феодор, рисуясь, помахал рукой и подмигнул, здорово смахивая на матерого пирата.

– Шиноптики обешшают галактишешкие шиклоны! Шкорость швета падает! Радостно закричал он сквозь нож.
– Шем нише шкорошть, шем больше шаншов на отлов мышиги!

– Это можно как-нибудь прекратить?
– Свистящим замогильным шепотом осведомилась Дарина.
– Существуют ли службы по отлову дератизаторов?

– Если нет, придется учредить, - мрачно заметил бортмеханик, шлепая по ладони допотопным гаечным ключом.

– Мы должны поймать и отдать ему эту проклятую мышигу как можно скорее, - убежденно сказал капитан, - пока от нашего корабля остался хотя бы корпус.

Экипаж не проявил должного энтузиазма, скорее наоборот - дружно смутился и потупил глаза. Дарина нервно потеребила застежку комбинезона и внезапно призналась, что мышига иногда забегает к ней в каюту подкормиться печеньем и вздремнуть на теплой крышке аквариума, где поймать ее проще простого, но торопливо добавила, что выдавать беззащитное животное варвару и вивисектору вроде Феодора она не намерена.

Команда испустила долгий трепещущий вздох.

– Это очень разумное существо, - торопливо добавила биолог, на всякий случай пятясь к двери.
– Уж точно не глупее собаки!

– Вообще-то, - застенчиво, сам себе удивляясь, сказал бортмеханик, она отзывается на кличку Машуня.

Он пронзительно свистнул в два пальца, и сквозь мгновенно распахнувшуюся черную дыру к нему на руки прыгнула встрепанная мышига. Вслед ей полетел отголосок возмущенного вопля Феодора.

– На Крысю она тоже откликается.
– С обидой заметила Лида. Мышига тут же перескочила к ней на плечо и по-свойски запустила лапку в нагрудный карман.

Леш благоразумно промолчал, хотя транс-мышига уже четыре дня жила в ящике у него под койкой.

После затянувшегося молчания, сопровождаемого дружным почесыванием затылков, слово взяла осмелевшая Дарина:

– Если на Марилетте мышига находится под охраной закона, можно сдать ее в тамошний зоопарк, и Феодор ничего не сможет возразить. В конце концов, мышига так или иначе уберется с корабля и он подпишет нам эту треклятую справку.

– Но до Марилетты лететь больше семи часов!
– Попытался возразить капитан.

– Вот и отлично, как раз за ночь управимся, - оптимистично подхватила Дарина, - Леш, как только этот... дератизатор... уснет, бери курс на Марилетту! Мы ему устроим... дефеодоризацию!

Андроид невозмутимо кивнул и вместе с Бредом углубился в предварительные расчеты.

Под покровом биологической ночи, то есть пригашенного света в коридорах звездолета, "ДЛ-13" развернулся и понесся к Марилетте. Обласканная мышига дремала у Леша на коленях, свернувшись клубочком.

Кроме мышиги и Феодора, на ДЛ-13 не спал никто. Как только звездолет вышел на околопланетную орбиту, экипаж столпился перед экраном в навигационном отсеке. Капитан, откашлявшись, вышел на связь с диспетчером космопорта и попросил разрешения на посадку. Но диспетчер, точная копия своей коллеги с санстанции, с плохо скрываемым раздражением сообщила капитану, что космопорт принимает инопланетные корабли только с пяти до семи часов вечера, а заявка на посадку подается за две недели вперед.

– Но у нас на борту мышига, - неуверенно заикнулся капитан, - мы хотели бы сдать ее в...

Экран внезапно погас и пребывал в таком состоянии около трех минут, а когда снова зажегся, непреклонную девицу сменил увешанный медалями главнокомандующий войск Марилетты, за плечами которого торжественно развевался государственный флаг планеты.

– Немедленно сажайте корабль!
– Рявкнул он.
– Наше посольство уже на пути к космодрому.

К немалому удивлению экипажа, вокруг посадочной площадки скопилась немалая толпа, оцепленная суровыми людьми в военной форме. Служители космопорта в ярких оранжевых жилетах торопливо раскатывали по площадке алую ковровую дорожку, хрипел громкоговоритель, убеждая задние ряды собравшихся не напирать на передние и не швыряться бутылками в охрану.

По спущенному трапу поднялись трое - в черных официальных костюмах и безупречно повязанных галстуках. На лбу и щеках каждого в подражание мышиге были нарисованы четыре широко распахнутых глаза, производивших на редкость отталкивающее впечатление.

– Мы желаем засвидетельствовать свое почтение божественной мышиге. Отчеканил самый высокий, и, по всей видимости, главный среди послов.

Капитан протянул ему руку, но марилеттец глянул на нее с таким ледяным высокомерием, что капитан поспешил вытереть злосчастную длань о брюки и спрятать за спину.