— Нам нужно досмотреть вашу машину, — сказал он.

Следовало бы для начала поздороваться и представиться — так делают вежливые люди. Но усатый зуав не был вежливым человеком. Он сказал:

— Живо!

А я сказал, что он может катиться к черту.

— Я понятия не имею, зачем вы так вырядились, но предоставлять первым встречным доступ к доверенному мне имуществу и моему личному автомобилю не собираюсь. Есть у меня подозрение в том, что вы обыкновенные грабители — и посемуесли вы немедленно не отойдете от машины, мы будем стрелять.

Ну, а как иначе? Армия Федерации создана буквально вчера, никаких официальных документов о ее форме и снаряжении не публиковалось, а городская полиция имела форму абсолютно не похожую на ментики и шаровары.

— Как вы смеете! — завопил вдруг зуав, — Я — офицер армии Федерации и приказываю...

— А я — спецкор журнала Имперского географического общества "Подорожник", и на первой же станции дам телеграмму в редакцию, и ославлю вас на всю планету, ей-Богу. Миллион экземпляров на семи языках — а? Или вы хотите нас пристрелить? Попробуйте, не стесняйтесь...

Зуавов было не больше дюжины, но они находились снаружи, в выигрышном положении.

— Сэр! — сказал один из них заглянув в кузов, — Тут такое дело...

Дело было в том, что по дороге гемайны удивительно ловко собрали пулемет и он теперь смотрел прямо в душу всем, кто заглядывал внутрь. К гашетке припал Гроот, Винке подавал ленту, а Бенхауэр и Кувоорден сжимали в руках винтовки, что добавляло нашим аргументам убедительности. Офицер стоял у самой двери, и сквозь нее я целился в него из револьвера. Конечно, пробив тонкий лист металла, пуля потеряла бы большую часть убойной силы, но на зуава бы хватило наверняка.

— Какие-то вопросы? — офицер явно не понимал, что делать в такой ситуации, и нерешительный тон подчиненного заставлял его нервничать еще больше.

Он зашагал вокруг машины, а я в такт его шагам вслух проговорил стихи, которые в последний раз вспоминал года три назад — в совсем других обстоятельствах.

Все будет так, как мы хотим.

На случай разных бед,

У нас есть пулемёт «Максим»,

У них Максима нет...

Вся дюжина зуавов сгрудилась у кузова и пялилась в самое дуло пулемету круглыми глазами — как кролики на удава. Здесь, в Колонии — то есть уже в Федерации — пулеметы до сих пор можно было сосчитать попальцам, и эффект от появления этой машинки для убийства был сродни явлению роты сверхтяжелых панцеров в Империи.

— Всего хорошего, джентльмены! — я вдавил педаль газа, выкрутил руль и по сухой траве вельда объехал их комичное проволочное заграждение.

Пока они любовались на диковинное диво — станковый пулемет, путь мне никто не преграждал.

— Тотзиенз!!! — закричали гемайны, и даже помахали шляпами зуавам.

Грузовик, фырча мотором, взобрался на обочину, и мы покатили дальше — по Великому Треку.

Солнце пекло нещадно — на небе не было ни облачка. Я в целом понимал трепетное отношение гемайнов к шляпам, даже достал свою фуражку из багажа. При такой жаре можно было живо получить солнечный удар. Окна кабины были открыты полностью, тент над кузовом — тоже приподнят, чтобы одновременно защищать от дорожной пыли и палящих лучей солнца и оставить приток воздуха.

Воду в двигателе я менял трижды, а проехали мы всего каких-то сто пятьдесят верст. Местные животные, каких я видел раньше только на картинках и в синематографе, чувствовали себя, судя по всему, неплохо. Зебры, антилопы, жирафы, буйволы с рогами странной формы — я будто очутился внутри "Энциклопедии мировой фауны". Заслышав звук работающего мотора, они порскали в стороны, и в голову пришла мысль, что он,и как минимум, знакомы с человеком.

— Здесь много зверья — это нейтральная территория между колонистами и гемайнами — до самых гор, — сказал Кувоорден, — Вот они и пользуются, умные животинки. Люди тут бывают редко — разве что караваны проходят порой. Но для торговли у нас есть Руанта и Сан-Риоль — снарядить пароход и несколько барж гораздо выгоднее, чем гонять фургоны через вельд и горы.

— Риольцы плюнули в лицо Грэю и Федерации, и им это даром не пройдет... Президент кто угодно, только не дурак — он понимает значение устья Руанты. Посмотрите — не успеет закончиться сухой сезон, как вот эти разнаряженные зуавы будут стоять в предместьях Сан-Риоля... Мы должны рассказать об этом ван дер Стаалю и остальным — и помочь риольцам, — мрачно проговорил Бенхауэр, — Вы сказали, что пишете в какой-то знаменитый журнал. Напишите и об этом тоже, пусть во всем мире узнают о том, что такое есть Федерация! Узурпаторы и агрессоры! А Грэй — аки лев рыкающий ходит, ища кого бы поглотить! Видит Бог, этот вельд скоро оросится кровью... У нас нет другого выхода — мы не можем пустить их за Солнечные горы, понимаете, минеер? Мы выйдем сюда и примем бой на этих равнинах, на этих холмах.