Шрифт:
Миколайчик срывающимся голосом сообщил:
– Связь с капитаном Данько потеряна. Капсула сбита огнем с женевского десантного челнока.
Теперь вся государственная удача Терры и все к ней Божье благоволение клином сошлись на буйном штурмовике Семенченко…
Глава 9
Кланы делают ход
13 января 2141 года.
Планетоид Пушкин, Порт Белая Горячка.
Множество разных людей.
«Срочно.
Сов. секретно.
Для расшифровки использовать код 8.
Секретарю
Объединенной Координирующей Группы Терры-2,
Главнокомандующему
Сил безопасности Терры-2
полному адмиралу
А.С. Маслову.
Сегодня в 10.30 по времени 3-го часового пояса планетоида Пушкин при попытке выйти на орбиту планетоида Пушкин на двух шлюпах, зафрахтованных у акционерной судовладельческой компании „Тимонов и К°“, была арестована группа людей из кланов Михайловых и Рыжовых-Сомовых. Принадлежность кланов: Русский сектор. Состав группы – 68 человек. Все вооружены. Список вооружения, боеприпасов и прочего снаряжения см. в Приложении № 1. При задержании группа не оказала сопротивления. Допрос обычными средствами не позволил определить цели акции. Централизованный банк данных не позволил идентифицировать кого-либо из задержанных в качестве террориста или участника/пособника организованной преступности. Возможна причастность группы к ориентировке, полученной 17.12.2140 г. в сов. секретной директиве 14/100000067 в связи с установлением особого режима на объекте „Бялы Палац“. В соответствии с указанием докладывать о любых происшествиях, внесенных в список 1 директивы 14/100000067, прямо на имя Секретаря ОКГ А.С. Маслова, направляю данный отчет по указанному адресу.
Просим указаний о дальнейших действиях.
Копия направлена начальнику 4-го отраслевого управления ОАБ генерал-лейтенанту К.Бенедиктову.
Начальник 88-го территориального управления ОАБ
полковник Е.Оверчук.»
В те же сутки:
«Срочно.
Сов секретно.
Для расшифровки использовать код 8.
Начальнику 88-го территориального управления ОАБ
полковнику Е.Оверчук.
Благодарим за служебное рвение. Вы представлены к Звезде Реконкисты с бантом. Все обстоятельства проведенной Вами операции засекретить под грифом 44. Группу задержанных по директиве 14/100000067 содержать отдельно от любых изолированных персон на объекте „Общежитие странников“. Режим – общий. Дополнительных следственных мероприятий не предпринимать.
Секретариат ОКГ. Пометка 01».
Глава 10
Два слова о бабушке
13 января 2141 года.
Орбита Терры-10.
Виктор Сомов, 45 лет.
…какая-то редкая сволочь тявкнула из угла:
– Не догребет.
Сомов не обернулся на голос. Но сволочь больше не тявкала – так, наверное, на нее посмотрели там, в углу.
Оабовец пялится в свой экранчик, сам иссиня-белый, руки дрожат, глаза красные, лицо перекошено. Это очень хороший офицер и ему насрать сейчас на карьеру, ему насрать на трибунал, неизбежный в том случае, если техника подведет, ему на все сейчас насрать, ему нужен сигнал, нужен, как манна небесная, потому что вся группа флотов ждет сигнала, а за поисковым контингентом – вся Терра…
Старший перехватчик, дрожащим голосом:
– Пошел доклад женевского майора О’Рука. Есть посадка.
Раз.
Зверушка, значит, с майорскими погонами. У женевцев всегда было очень своеобразное чувство юмора…
И Сомов ловит самого себя на шепоте, едва слышно выцеживающимся сквозь зубы: «Ну давай же ты, милый, давай, капитан, давай, родной, давай, какого ляда ты молчишь, капитан, давай, давай, Семенченко, жми, не молчи, друг, давай…»
Старший перехватчик, хриплым дискантом:
– Доклад специалиста 4-го класса вооруженных сил Нью-Скотленда Филиппа Донна… есть посадка.
Два.
«Капитан, паскуда, гад, давай, давай, угробок, давай милый, давай родной, на тебя вся надежда…»
Старший перехватчик, тише воды в мелкой лужице:
– Доклад дивизионного генерала десантных войск Латинского Союза…
И тут оабовец взвился и заорал:
– Есть сигнал! Есть, есть сигнал!
Сомов встал и сказал три вещи. Во-первых, самое естественное:
– Т-твою ма-ать!
Во-вторых, обращаясь к невидимому капитану Семенченко:
– Я ждал этого всю жизнь. Если выкарабкаешься, будешь полковником.
В-третьих, обращаясь к Терре-10:
– Нарекаю тебя… Екатериной.
В то же самое время еще четыре адмирала дали планете названия, каждый по-своему.
Новая Филадельфия.
Лагранжиан.
Сан-Мигель.
Сунна…
Все, кто был на центральном посту, зашумели, принялись жать друг другу руки, обниматься. Старший перехватчик еще успел неуверенно пробормотать: «Пятый – мюрид Абу Рахим…» – остальное утонуло в гаме. Флагарт сказал Сомову с улыбкой:
– Ну что же, теперь вас можно поздравить, Виктор Максимович…
И он хотел было ответить Оганесяну что-нибудь ободряющее адекватно ситуации. Может быть: «Нас всех можно поздравить, Максим Хоренович». А может быть: «Отлично. Однако расслабляться не стоит, мы сделали полдела, не более того». Или: «Старый ты армянский перец!» Фразы закрутились у него в голове, цепляясь друг за друга, и превратились в неудобьпроизносимую дичь. Сомов открыл рот… но вместо здравого ободрения издал сиплый клекот. У флагарта округлились глаза, очень округлились, читай «не сбрендил ли славный боевой командир на почве перенапряжения? лучшие сходят с ума первыми…»