Сгораю до тла, как от удара молнии. Мысли на паузе, ни о чем не думаю, кроме его рук на своем теле и губах, которые не оставляют в покое.

Толкается между ног, через ткань, полоска трусиков и его джинсы нисколько не сбавляют накала. Ярко, жестко. Не думаю, просто подхватываю ритм. Как в танце раскачиваемся, без музыки, дыхание с перерывами вырывается и озвучивает.

Пожар на ветру, горю как сухая листва. Пламенем по коже, легкие хватает без кислорода, все тело в огне. Такая боль внизу живота вяжет тягучая. Хочу. Хочу..Но останавливаю этот шквал.

— Ром — всхлипываю в перерывах угасающего поцелуя — Рома, пожалуйста — о чем прошу, сама не знаю. Чтобы остановился? Нет, дальше.

Еще мгновение не отпускает, продолжая ласкать губами.

— Кажется, дружбы не получится — усмехается, гладит ладонями мои ягодицы под платьем.

— Не получится — щекой протягиваюсь по его лицу.

— Продолжение следует… едем..

— Нет — выдыхаю в него, когда пальцами забирается под трусики.

— Да — пикирует, когда я шумными глотками хватаю воздух, надавливает на самую чувствительную точку

— Нет!.Нет..- дрожу, от узоров рисующихся на нежной плоти — Нет..

— ДА-а-а — хрипло тяну, когда чертит круг возле клитора.

— Значит, договорились — убирает руки, оставляя перед неизвестностью. Что там, за этим порогом?

Спускает на землю, холод под ногами остужает, трезвым пониманием проносясь по голове.

— Это был шантаж, не считается — я недовольная и злая, потому что хотела пройти до конца, а он не дал.

— Милан, кончай упираться. С самого же начала было понятно, что все идет к сексу.

— Тебе может и понятно, а мне нет. И вообще, я просто выпила — так себе звучит, нетвердым голосом и ноющим спазмом, над влажным бельем.

— Ага, так я и поверил. Работаешь по системе. Нет… нет… потом, Да!.. только не останавливайся. Заезжено Милана, до дыр, даже не удивляет.

— А я все думаю, когда из тебя дерьмо полезет. Вот оно, лови горстями…. фу облизал всю слюнями, противно — демонстративно вытираюсь.

— Да конечно, весь вечер как красной тряпкой перед глазами машешь, то платье задираешь, то глазками сигналы SOS шлешь — замолкает, подогревая тембр злостью.

— Догони меня Рома, а потом… Ой, простите, я смущаюсь. Дура чокнутая, иди уже обуйся, застудишь свое хозяйство звездодельное.

— А ты что, виагрой барыжишь? Не покупают? Жрешь охапками, пока срок годности не истек — язвительной миной маячу перед его лицом, с той же интонацией.

— Напомнить, что может оказаться у тебя во рту, если держать его открытым? — фыркаю, когда обхожу его и поднимаюсь вверх.

Подходим к байку, и я начинаю стряхивать мокрый песок с ног, натягиваю жутко неудобную обувь. Рома седлает зверюгу, выглядит ошеломляюще. Как сам грех во плоти. Бесячий сука. Ай, да пофигу не вслух же.

— Я теперь поняла, почему у тебя такой большой байк. Компенсируешь недостаток? — выплескиваю раздражение, от своего любования этим пороком.

— Даже не обидно, статистика работает против тебя — сидит и хвастается своими подвигами. Так и смотри, что как у павлина, хвост сзади распуститься.

— Ну, вот и иди к своей статистике, пусть она твои комплексы утешает, мудило.

— А еще приличной притворялась. Я уж было поверил.

— С тобой никакие приличия не уживаются — вдруг неожиданно Рома начинает смеяться.

— Все раунд!! Анимеха. Закончим ничьей. Давай по норам, секс переносится на завтра.

— Ты думаешь, до завтра у тебя что-то вырастет?

— Завтра ты не сможешь отмазаться, тем что выпила. Пощады не будет. Я с тебя не слезу — заглушенные рыком, мои протесты остаются внутри. До следующего удобного момента.

Доброе утро на поднятом позитиве врывается в окна. К большому сожалению, совсем не убивая остатки сна, в котором барашкам, прыгающим через забор, нет места.

Все кадры сновидения перечеркнуты полосами контента двадцать один и жирный плюс.

Ломящий холодом душ и часовая пробежка, которые в обычной ситуации, довольно быстро помогает ловить дзен и удерживать его в течении дня. Сегодня просто дань традиции. Не работает от слова нихуя.

Терроризирую осмотром холодильник. Зачем я плачу деньги? Там даже мумии нет от суицидной мыши. И здравая мысля, что завтрак должен быть. Тулится в голове, усаживаясь в самом центре. К тому же, повод даже искать не надо.