Смотрю на него. В полном стопоре. Безразлично. А затем, пошатываясь от навалившейся слабости, ухожу, закрывая на ключ дверь с обратной стороны. Отрезаю эту часть, оставляя там за преградой.

Шаг. Еще. Еще..

Босые ступни прочувствуют каждую щербинку паркетного покрытия. Прохладное, иссечено мелкими трещинками узора. Это все, что осознают органы чувств, перерабатывают. Тишина. Полоска света из коридора. Остальная часть дома в полумраке, разбавленном лунными вспышками.

Миную ступеньки, по пути захватывая телефон. Силы покидают, и приваливаюсь к стене, обтекаю по холодному колючему камню на терассе спиной. Царапает, сдирает слой. Не реагирую.

Оцепенело, вглядываюсь в стекло смартфона Полонского. Я его убила. Я убила человека.

Не знаю, зачем набираю Кэду, абонент не в сети. По щекам начинают литься слезы. Надо полицию вызвать.

Звоню Илье, чтобы паспорт подготовил, больше звонить не кому. Почему именно это волнует, сама не понимаю. Сознание отказывается принимать хоть какую информацию. Кровь на руках, на животе, белье. Моя. Его. вперемешку. Теперь не отстирается. Я убила человека. Мне все равно, что будет дальше.

На третьем гудке телефон оживает. Делаю вдох и звук, выходит со всхлипом.

– Илья

– Кроха, ты где? Я приеду – обеспокоенный тембр его голоса влетает, прорывая эмоциональную плотину.

Трясет от истеричных рыданий. Смутно воспринимаю то, о чем говорит. Просто слушаю. Уверенный, ровный, безопасный. Не дает поглотить, накрывающим сумашествием. Называю адрес, вслушиваясь в его речь.

А потом прерывается. Тишиной одуряет. Затягивая чернотой в погасший экран. Запирает весь ужас внутри.

Я застываю, стеклянными глазами впиваясь в темную гущу сада.

Где я?

Вопрос зависает в голове, когда я спиной ощущаю мягкую кровать. Непонимающе, ощупываю ладонями гладкую поверхность ткани. Прошедшие события наваливаются густой массой.

Я его убила. Спасая себя, но это ничего не меняет. Я не хочу открывать глаза. Незачем. Пока они закрыты, можно представить, что ничего не было.

Резкий укол в сгибе локтя простреливает. Тянусь, чтобы потрогать. Мою ладонь накрывают, прижимая к кровати. Шепот. Успокаивающий, родной, разносится по волосам

– Тише, маленькая – поцелуем убирает, скатившуюся слезинку.

Я боюсь реальности. И боюсь, что это мне снится. Может мозг не выдержал и отключился, перенес туда, где безопасно. С усилием поднимаю тяжелые веки.

Полумрак в комнате рассеивается лучами, поднимающегося солнца. Сон не растворяется. Тревожные, уставшие, синие с такой обеспокоенностью мечутся по моему лицу. Не отрываюсь, смотрю, запоминаю.

– Как ты? Что-то болит? – голос осыпается по телу, принося облегчение, забирает слабость.

– Голова немного – отвечаю, дрожь и тошнота, но это не так сильно – Дай, попить.

Пока Кэд идет за стаканом, обвожу комнату. Капельница в руке уже пустая на половину. Белые стены. Я в больнице.

Подает воду, прижимая стекло к губам, а рукой фиксирует голову, слегка поднимая. Делаю несколько глотков. Глубокий вздох и с головой ныряю в мучительную определенность.

– Кэд, когда приедет полиция? – матрас проминается под тяжестью мощного тела.

– Зачем? – гладит горячей ладонью по лицу, спускаясь к шее. Упиваюсь этой нежностью в глазах, легких трениях.

– Я убила его – сведенные вместе брови, зависают в вопросе - Архана – уголок губы иронично ползет вверх.

– Все нормально Кроха, я спрятал тело – смотрю на него в ужасе.

– Нельзя, не надо было … боже Кэд зачем.. – спохватываюсь, собираясь, слезть с кровати. Одним мягким движением укладывает обратно, проверяя иглу.

Обстановка начинает кружиться, от резкого движения. Что ты натворил. А если найдут, будет же еще хуже. Я с тяжелой головой обдумываю, что делать дальше. И как жить с осознанием, что я убийца, еще и Вольнова втянула. Господи, ну зачем. Я была в аффекте, срок не большой, а теперь всю жизнь прожить в страхе.

– Я за медсестрой схожу, не вставай.

– Кэд – хватаю его за руку – Давай, все расскажем, пока не поздно. Я признаюсь, что сама. Скажи, где ты спрятал труп.

– Крох, не дрейфь, его по частям долго искать будут – подмигивает, целуя в нос. Это же не правда. В полном шоке втыкаюсь глазами в серую футболку.

Минут пять я перевариваю всем своим существом дикую информацию. Дверь распахивается, Вольнов затаскивает упирающуюся девушку.

– Я двадцать минут назад заходила, что еще .