— Ладно, выкладывай все по порядку.

— В тот вечер за столик ко мне сели двое мужчин. Они пришли около половины десятого. Одного я знал, он часто бывал у нас, другого видел впервые.

— Постой, они есть здесь, на этих фотографиях?

— Да, сэр, — Вират указал на Гролла и Моберга. — Тот, кто стоит рядом с вами, до этого никогда здесь не был. А другой, который заходил раньше, спросил: «Вират, хочешь сейчас заработать тысячу бат?»

Я сказал, что не прочь, и спросил, что надо для этого сделать. «Так вот, через несколько минут сюда придет наш товарищ, нам нужно обсудить с ним важное дело. Но он уже две недели не может выйти из запоя. Боимся, что и сегодня напьется. Брось ему в пиво эту таблетку, она отобьет у него тягу к спиртному часа на два. А нам больше не надо. И деньги твои. Ну, договорились?»

Я и не подумал, что здесь что-то нечисто. Такие солидные джентльмены.

— Ну а дальше?

— Тот пришел часов в десять, подсел к ним. Они пили пиво, о чем-то оживленно говорили. По-моему, они его уговаривали что-то сделать, а он все отказывался. Потом я услышал условную фразу, и сделал так, как меня просили.

Минут через пять я заметил, что тот парень заснул за столом. Действительно слабый малый: так захмелеть от пары кружек. Эти двое поднялись и потащили его к выходу. Деньги оставили на столе.

— Ты встречал потом кого-нибудь из них?

— Тот, который дал мне таблетку, часто ходит сюда. А другого я не видел. Больше я ничего не знаю, поверьте.

Майклу удалось застать Поникон Висават в редакции только на третий день к вечеру.

— Чего вы от меня хотите? — спросила она после того, как Майкл представился. Ее голос в трубке звучал настороженно.

— Я хочу встретиться с вами и поговорить о Питере Лайлесе. Вы ведь знаете его?

— О, я не имею никакого отношения к этому делу. Очень прошу меня больше не беспокоить, у меня много работы.

— Послушайте, это очень важно. Встреча со мной не отнимет у вас много времени.

Женщина молчала.

— Хорошо, — наконец сказала она. — Давайте встретимся сегодня вечером, в восемь часов.

И назвала бар в районе порта.

До встречи с Поникон еще оставалось время, и Майкл решил просмотреть почту. Вместе с газетами из ящика выпало письмо. Его текст гласил:

Текст был отпечатан на машинке, подписи не было.

Майкл сразу снял трубку, набрал номер:

— Дик, это Майкл.

— Привет. Как дела?

— Только что получил анонимку. Хотят, чтобы я прекратил разыскивать Питера Лайлеса. В противном случае угрожают расправой.

— Поздравляю, этого и следовало ожидать. Ну и что же ты думаешь делать дальше?

— Продолжать.

Бордовую «тоёту», пытавшуюся укрыться за другими машинами, Майкл вычислил сразу. Пока она следовала за ним через весь город, он вспомнил слова администратора из «Лебедя» — такая же машина принадлежала Мобергу.

За рулем сидел таец в темных очках, сзади — два пассажира, но разглядеть их лица было невозможно.

Вот уже минут пятнадцать он крутится по темным узким переулкам, делая резкие крутые повороты в надежде, что преследователи потеряют его из виду. Но, выезжая на магистральную улицу, он снова замечал знакомые квадратные фары «тоёты». И все же на одном из перекрестков ему удалось «оторваться»: видимо, преследователи попали в пробку. Майкл быстро свернул в боковую улицу, долго крутился по переулкам. Слежки не было.

В бар он вошел ровно в восемь. Здесь было уютно, в полумраке тихо играла музыка. Вполне подходящее место для конфиденциальной встречи.

Минут через двадцать дверь в бар отворилась, и Майкл увидел стройную, молодую женщину. Администратор «Лебедя» оказался прав. На нее нельзя было не обратить внимания. Майкл сделал ей знак, и она села за его столик:

— Простите за опоздание, господин Лестер, раньше просто не получилось.

— Это я должен просить у вас прощения. Но речь идет о вашем друге. В «Лебеде» мне сказали, что вы приходили к нему вечером первого марта.

— Там что, назвали мое имя?

— Нет, просто Ричард Бельски говорил мне о вашей дружбе с Лайлесом, догадаться было нетрудно.

Поникон достала сигареты, закурила.

— А вы, оказывается, проницательный человек! У Питера была действительно я. Столько времени прошло, а я до сих пор не могу найти себе места. Поэтому-то испугалась, когда вы позвонили мне. Уже почти полгода у меня такое чувство, что за мной постоянно следят. Тогда Питер отдал мне пленку. Наверное, за ней охотятся. А у меня нет сил больше жить в страхе. Пленка со мной — возьмите ее, пожалуйста.