Шрифт:
Рэйдегар (он больше не носил маску) кашлянул в кулак и проговорил:
– Моя жена бывает очень убедительна.
Раздались сдавленные смешки, а Орланд сказал:
– У этой земли не должно быть хозяина. Нельзя, чтобы она принадлежала кому-то одному. Мы уже имели такую ситуацию и видели, что из этого может выйти.
– Верно, - оживилась Алиана.
– Человеку не должна. Она должна принадлежать Академии.
– Но кого же мы впишем?
– Мы...
– она задумалась и вдруг сказала: - Всех.
– Но как?
У нее была идея.
Сбежать на время с собственной свадьбы.
В Академию ходили тайно. Брали немного земли, на которой стояли здания, немного камня от старой кладки, по капельке крови от адептов и преподавателей. Из этого был сделан артефакт - закаленная в пламени магическая печать. Оттиск с этой печати и поставили в купчей, теперь в графе покупатель горели и переливались слова «Академия магии».
Но принимать купчую ректор Илиарис отказался.
– Я ухожу с поста. Пусть ректором станет тот, кто защитил и берег все это время моих адептов, которых не смог защитить и уберечь я. А я займусь преподаванием.
И передал купчую Хилмору.
Сразу воцарилось молчание.
Хилмор сначала нахмурился от неожиданности, оглядываясь вокруг, кому бы передать свиток. Но на Рэйдегара и Алиану смотреть было бессмысленно, с ними все ясно. С ехидно ухмылявшимися Орландом и Фалько тоже.
Оставались адепты, но тут - да, точно не было вариантов.
– Gaudeamus igitur, - бодро затянул Тревор, отдавая честь и замирая по стойке смирно, его боевики дружно рявкнули: - Juvenes dum sumus!
А девушки-адептки, которые и без того смотрели на строгого темноволосого аса с тайным обожанием, сказали:
– Мессир ректор, вам так идет черный плащ...
***
Уже когда вернулись в замок Рэймзи и с удвоенным энтузиазмом принялись отмечать (ибо поводов прибавилось). В какой-то момент получилось так, что Алиана ненадолго убежала с девушками в другой конец зала, а Рэйдегар стоял один. К нему подошел Хилмор.
– Скажи, ты ведь с умыслом передал мне этот плащ?
– Хммм? - король асов искоса взглянул на друга и пожал ему руку.
– Ты столько сделал для меня
Некоторое время оба молчали, наконец Хилмор кашлянул и тихо проговорил:
– Каково это, когда находишь свою избранную?
А Рэйдегар застыл, глядя на жену, потому что в ту секунду она, почувствовав его взгляд, обернулась.
***
Исчез зал, полный гостей, они снова были вместе.
В спальне. После того костра, соединившего их. Только вдвоем.
Адское пламя уничтожило всю одежду, оба голые, словно новорожденные, пропахшие дымом, закопченные. А тот огонь сейчас гулял под кожей, гудел в крови и требовал единения, ждать было невозможно. Но он же видел, что девушка не готова, дезориентирована полностью, у нее взгляд совсем как в тот день, когда он впервые перенес ее сюда.
Ждать свою избранную больше двадцати лет и спешкой все испортить? Ни за что.
Пусть это сожжет его, мужчина готов был дать время. Столько времени, сколько нужно. Чтобы сама потянулась к нему, захотела, горела вместе с ним.
А сейчас...
Нужно дать привычное, успокоить. И пока Алиана с изумлением разглядывала пятна копоти на своей коже, он быстро подхватил ее и прижал к себе. Мягко, но сильно, кожа к коже. Ахнула, вытаращилась на него.
– Мыться!
– сказал строго, неважно, в тот момент он едва владел голосом.
Ахнула снова и затихла в его руках. А он уже нес ее в ванную и там у края бассейна, наполненного теплой водой, опустил на пол.
– Надо собрать волосы, - глухо проговорил и отошел на несколько шагов.
Что делал с ним ее восхищенный взгляд, телу были безразличны его попытки сдержать страсть, оно требовало своего. Но он еще владел собой.
– Повернись спиной, - голос низко дрожал, но как есть.
Ей не нужно видеть, в каком он состоянии, рано.
Повернулась. Отвела волосы с шеи. А на ней ведь ничего, ничего, кроме брачного ожерелья, только ослепительно прекрасное юное тело. Секунду он смотрел, потом подошел вплотную, собрал ей волосы в пучок, и быстро, чтобы она не поняла, что с ним творится, подхватил на руки и вместе с ней шагнул в бассейн.
В воде хорошо, в воде он мог касаться ее, оглаживать ладонями всю. А руки тянулись туда, между ее стройных ног. Но нет, нельзя торопиться, надо притормозить.
– Вымой меня.
У нее расширились глаза, взгляд явно говорил:
«Зачем?»
«Затем, что принадлежу тебе, а ты мне», - сказал он ей мысленно.
Ему казалось это хорошей идеей? Чеееерт... Он едва сдерживался, пока она разглядывала его и скользила по его груди ладонями. Когда понял, что наступил предел, велел ей: