— Дай сюда. А это накинь, — хмурю брови и отбираю у неё батончик, взамен отдаю свою куртку.

— Зачем? — смотрит она непонимающе то на меня, то на куртку в своих руках.

— Согреешь мне куртку к концу фильма, чтобы я не замерз потом на улице, — отдаю ей в руки открытый батончик и сам накидываю ей на плечи куртку, пока девчонка не начала мне возражать и топать ножкой. — Жуй свою шоколадку и не ори на меня.

— Я на тебя еще ни разу не орала, — всё же ерепенится Полина, но направляется за мной в зал.

— Я вижу по твоим глазам, что ты на меня орала, — ухмыляюсь я и едва сдерживаю смех, когда она смотрит на меня как на идиота.

– Тебя по голове сегодня не били?

— Нет, — отвечаю спокойно. — Только я бил.

Маленькая теплая ручка ложится на плечо и несильно тормозит меня. Поворачиваюсь всем корпусом к девчонке и с любопытством заглядываю в голубые озера.

— Так значит, ты не просто поговорил с Костей, да? — маленький пальчик упирается в грудь.

Опускаю взгляд и обхватываю ее тонкое запястье. Подношу прохладную кисть к своим губам и целую внутреннюю сторону её ладони. Поднимаю взгляд и с удовлетворением замечаю как её щечки заметно порозовели, а в глазах появился знакомый мне блеск.

— Прости, малыш. Ты что-то спросила? — свожу брови, словно и в самом деле пытаюсь вспомнить её слова.

— Я… Ты…, — пытается она выкрутится, но смущение блокирует поток её мыслей. — Ничего! — наконец, отвечает она и выдергивает свою руку из моего запястья.

Проходим в зал, в котором оказывается совсем немноголюдно: человек двадцать равномерно разбросаны по сиденьям и ждут начала фильма со скучающими лицами, копошась в телефонах.

Моя спутница уверено идет к последнему ряду и устраивается ровно по центру, накинув мою куртку на себя, подобно одеяло. Что ж, начало и ход её мыслей мне уже нравится.

Следую за ней и сажусь рядом, намереваясь отвоевать все подлокотники рядом с ней, чтобы ей некуда было положить свои руки, кроме как в мои ладони. Но тут меня ожидал неприятный сюрприз — подлокотников здесь и не было. Вернее, они были, но их было штуки три-четыре на весь ряд, а значит, игры рук и их сплетение мне не светит. Хотя, возможно, оно и к лучшему, что подлокотников нет. Они, ведь, своего рода, преграда между телами, а мне не хотелось бы, чтобы между нашими телами были хоть какие-то преграды. Даже одежда мне начинает мешать, когда рядом оказывается Полина.

Надеюсь, совсем скоро мы это исправим…

— А мне нравится ход твоих мыслей, — довольно произношу я, устраиваясь рядом с девчонкой. Заношу руку ей за голову и кладу на спинку кресла, чтобы затем как бы случайно опустить её ей на плечи и приобнять во время просмотра.

— А мне не нравится амплитуда твоих рук, — ерепенится та, берет мою руку и кладет мне на колени. — Вот так-то лучше.

— Так я на задрота похож, — выгибаю бровь и возвращаю руку ей за голову.

— В темноте не видно, — парирует она и снова кладет мою ладонь мне на колено.

Гаснет свет и экран вспыхивает первыми кадрами фильма. Играет какая-то, должно быть, сверх романтичная мелодия, а я по привычке оглядываю всех собравшихся и изучаю помещение, в котором вынужден был сегодня оказаться. Всё кажется простым. Залу сто лет в обед, о чем говорят потрепанные жизнью кресла и отсутствующие подлокотники на многих сиденьях. В какой-то момент взгляд цепляется за парочку, что сидит впереди нас через два ряда. Из-за ступенчатого расположения рядов мне их видно немного свысока, что значительно облегчает наблюдение за ними. Девка буквально липнет к парню, вылизывая старательно его рот. Уверен, если вырубить звук у фильма, то можно услышать характерные влажные звуки совокупляющихся ртов.

— Смотри, — толкаю в бок Полину и указываю на эту парочку.

— И? — хмурится она. — Люди целуются. Бывает.

— Спорим, что она ему скоро отсосет?

— Фу! — морщится девчонка и даже перестает жевать свой батончик. — Не будет она этого делать.

— Значит, спорим? На сотку?

Девчонка ненадолго задумывается, бросает оценивающий взгляд на парочку, а затем соглашается и пожимает мою руку:

— Спорим.

— Готовь стольник.

— Мечтай, — цокает она и убирает фантик от съеденного батончика в карман моей куртки. — Ой, прости.

— Всё нормально, — усмехаюсь я, забавляясь новой порцией её смущения. — До урны тут далеко, так что мусори пока в мой карман.

Всё-таки, смешная она. В одну секунду вся такая бойкая и готовая выкрутить мне яйца, а в другую краснеет до макушки из-за пустяка.

Отвлекаемся на фильм, к которому я, впрочем, теряю интерес уже минут через пять. Немного меняю позицию и случайно касаюсь её колена своим. Полина этого, словно не замечает, продолжая во все глаза смотреть фильм. Хотя, больше похоже, что она смотрит в одну точку и думает о чем-то своем, нежели увлечена сюжетом розово-сопливой мелодрамы. Снова касаюсь её колена своим, и она это замечает: бросает на меня быстрый взгляд, на что я делаю вид, что увлечен просмотром.