Дара кивнул и ушёл. Выйдя из школы, он направился домой и остановился, потому что ему показалось, что он наступил кроссовком в грязь. Кроссовки, однако были чистые, да и луж никаких не было – уже три дня стояла сухая погода.

Городской сумасшедший

– Сходишь со мной кое-куда? – спросила Салли однажды вечером.

В её голосе было то ли смущение, то ли тревога.

Дара подумал, что она решила попросить сходить с ней в кино или в кафе – то есть нарушить негласное правило не показываться на людях вместе.

– Мне одной бывает страшно, – добавила Салли.

Они лежали на кровати в её комнате: она на животе, подложив руки под подбородок, он рядом – на боку. Уже были сумерки, он гладил её по спине, наблюдая как вечерний розоватый свет начинает тускнеть и смешиваться с синеватым светом планшета Салли. Дара думал про «розовый период» и «голубой период». Возможно, Пикассо так же когда-то лежал с любимой девушкой, смотрел на её тело и вдруг осознал, что для двух разных минут в течение одного вечера нужно придумать два направления в искусстве. А может, в его жизни выдался лишь один-единственный такой вечер и именно его художник воскрешал полжизни – десятками картин.

– Бывает страшно? – переспросил Дара.

– Да, – ответила Салли.

В последние дни по городу ходили слухи о том, что на улицах появляются и исчезают маленькие дети – абсолютно голые с мертвенно-белой кожей. Была даже пара фотографий с камер наблюдения – нечётких и от этого ещё более жутких. Кто-то сказал, что это фейк, кто-то сказал, что это призраки, кто-то сказал, что другим людям надо меньше пить, кто-то сказал, что с детской порнографией надо решительно бороться и добавил, что полиции давно пора начать уже смотреть в оба. Но все подумали о том, что ходить по вечерним улицам стало страшно.

– Сейчас ты поднял брови и опустил уголки губ, – сказала Салли, не поворачиваясь. – А потом опустил голову, как бы кивнул, но ровно один раз. То есть удивился, но не отказал. То, что я не вижу, как ты киваешь – это тебя не смутило. Дара Уолдрон тратит слова лишь в экстремальных случаях. Тот факт, что у меня на затылке глаз нет, к экстремальным случаям не относится.

– Что? А, да, я хотел сказать, что конечно схожу, – сказал Дара.

– Ты предсказуемый. Иногда, – сказала Салли, поворачиваясь. Она поцеловала его в подбородок и прижалась к плечу.

– А ты нет. Куда идём?

Салли отстранилась и улыбнулась куда-то в пространство.

– Ты ведь уже пообещал сходить. Так ли важно знать, куда?

Она встала с кровати в прямоугольник золотистого света, который ещё проникал сквозь щель в шторах и стала надевать трусики. Дара внимательно осмотрел её с головы до ног. Салли это заметила.

– Интересно, – сказала Салли. – Ты, наверное, думаешь, что знаешь меня, раз видел всю без одежды. Будто моё тело и есть все мои секреты. А любое место, куда я хожу по вечерам, написано мелким шрифтом где-нибудь пониже пупка или повыше щиколотки. А что если продолжаю курить амфетамины за будкой на заправочной станции?

Дара уже знал её манеру. Как только в разговоре всплывает острая тема, Салли начинает едко шутить – будто зверёк выставил коготки. В шутливом разговоре можно сказать что угодно и это будет шуткой ровно столько, сколько ты этого захочешь. И если захочешь – останется шуткой навсегда. Салли будто превращала мысль в мячик для пинг-понга и подкидывала его ракеткой, раздумывая, перебросить тебе его или нет.

– На которой станции?

– На Мерчантс Роуд.

– Там нет заправочной станции. И ты туда не ходишь.

Дара хорошо себе представлял, где Салли может появиться, а где нет. Она ездит на автобусе в школу, она может съездить на стадион или в арт-центр. Она может сходить в торговый центр в своём районе, но едва ли появится на Мерчантс Роуд – это район богатых кварталов – улица на которой находятся все три лучших паба города и единственный ночной клуб. Она едва ли даже знает фамилии семей, которые живут в соседних с улицей кварталах. Зачем ей? Чтобы лучше знать, кого сторониться?

Она не могла появиться гостьей в этих домах, не бывала в пабах и точно не бывала в ночном клубе. Да и зайди она в клуб – её бы не заметили, как если бы на веранду вкатилась пустая пивная бутылка или забежала перепуганная кошка.

– Но куда-то же я хожу? – сказала Салли тоном киношного детектива, который размышляет о пропавшем с места преступления револьвере.

– И решилась рассказать мне, – сказал Дара.

– Теперь осталось, чтобы ты решился надеть штаны.

Дара рассмеялся и стал одеваться.

Они действительно вышли на Мерчантс-Роуд. Дара подобрался, думая, что Салли потащит его в бар. В конце концов, если он её парень, то почему бы им не выбраться наконец куда-нибудь вместе – выпить демонстративно колы. Назло всем.