– Я опять вас не понимаю, Сергей Сергеевич...
– пробормотал мой собеседник, отдвигаясь в самый конец скамьи, - вы говорите загадками.

И тут я подумал, что существующие в разных мирах вариации человека, идентифицирующего себя как Василий Егорович Флуг, 1860 года рождения, что-то друг о друге знают, а если не знают, то догадываются. Ну вот с чего бы нынешнему воплощению генерала бояться Бича Божьего? Тут он успешен и любим, и даже император извинился перед ним за поспешное увольнение с должности Владивостокского генерал-губернатора. А вот генералу Флугу из сорок первого и последующего годов бояться меня можно и нужно. Встречу - убью сразу. Есть за что. Но вот ведь в чем дело: генерал уже сейчас трясется будто осиновый лист. Такое впечатление, что на нем уже лежит смертная тень будущего воплощения, совершившего самую страшную ошибку в своей жизни.

– Нет тут никакой загадки, - хмыкнул я.
– Ведь вы же, Василий Егорович, у нас волк-одиночка. Родители умерли, женой с детьми на многотрудном пути служения государству не обзавелись, вся ваша любовь отдана Отечеству, а точнее, Империи. Любили бы вы Отечество таким, какое оно есть, даже в самые тяжелые моменты своего существования, не пошли бы на него войной в тот момент, когда Империя умерла, и Отечество меняло шкуру, будто линяющая змея...

– Но Империя - это и есть Отечество, - возразил генерал Флуг, - никакая другая форма его существования для меня неприемлема...

– Отечество, то есть Россия, - назидательно произнес я, - это суть, первооснова всего, а Империя Романовых в исполнении царя Николая Второго на этом этапе - одна из возможных ее оболочек, кстати, далеко не единственная. Например, в мире царя Михаила Второго ваше воплощение никто бы не стал отставлять с поста Владивостокского генерал-губернатора, как и в мире императрицы Ольги. Там бы вы всегда были на хорошем счету. Так уж не повезло России, что именно старший сын императора Александра Третьего оказался самым слабым и неприспособленным к правлению из всех его детей.

– Неправда это!
– расхрабрившись, возразил генерал Флуг.
– При нашей последней встрече государь-импе ратор показался мне полным сил и энергии.

– Это потому, - ответил я, - что Николай Александрович знает о своем скором увольнении в запас с пенсией и мундиром, а потому изо всех сил старается не ударить в грязь лицом, дабы не испортить свое реноме. Империя Романовых тяжело, можно даже сказать, смертельно больна, и название этой болезни - царь Николай Второй, который просто не понимает, что и как нужно делать, чтобы провести Россию через бурный и опасный двадцатый век.
– Немного помолчав, я добавил: - Я потому и прибыл сюда, чтобы помочь ему уйти с трона живым, здоровым и в ореоле победителя. Враг будет разбит и победа будет за нами, а следующей императрицей станет Ольга Николаевна Романова, старшая дочь своего отца.

– Так значит, вы сами не собираетесь садиться на трон...
– произнес Флуг.

В ответ я расхохотался громовыми раскатами.

– Ваш мир - это мир моих прадедов и прапрадедов, - просмеявшись, сказал я, - тут я гость, друг, защитник, наставник, и не более того. Я не могу полностью отождествить ваш мир с собой, сказать, что он часть меня, а я часть его - а это обязательное условие для кандидата в хорошие монархи. Зато Ольга Николаевна, кровь от крови и плоть от плоти этого мира - умна, старательна и целеустремлена, а самое главное, готова полностью отождествить Россию с собой, а себя с Россией. Лучшей императрицы для вас не найти.

Генерал Флуг пожал плечами.

– Возможно, вы и правы, - сказал он, - хотя мне власть женщины несколько не по душе. А еще я до сих пор не понимаю, зачем вы мне это говорите, неужели этакий трюк нельзя будет провернуть без одобрения самого обычного генерал-лейтенанта, одного из многих?

– Это не трюк, - глухим голосом сказал я.
– За двадцать лет последнего царствования из-за политики подмораживания Россия катастрофически отстала в своем развитии, а потому при перемене царствования значительные, даже бурные, изменения неизбежны. По окончании этой войны у Российской империи будет не больше двадцати лет на то, чтобы пройти путь, который другие мировые державы проходили за столетие. А в конце этой гонки будет новая Великая война, и тогда в очередной раз решится, кто выйдет в победители, а кто станет гумусом истории. Смотрите, Василий Егорович, не перепутайте вынужденную скорость изменений в государстве с его окончательным крахом, как вы это делали в мирах Основного потока, и никогда не обнажайте оружия против своей страны и уж тем более не становитесь на сторону иностранного государства, желающего победить и уничтожить Россию. Последнее - самый мерзкий поступок, что только может совершить русский офицер.

– Я вас понял, Сергей Сергеевич, - вставая, сказал генерал Флуг, - а теперь разрешите идти?

– Не разрешаю, Василий Егорович, - ответил я, - ибо наш разговор еще далеко не закончен. Дело в том, что вы по своим морально-деловым качествам наилучшим образом подходите на роль лидера будущей лейб-компа-нии императрицы Ольги Николаевны. Дело за малым - осталось только разгромить армию Данкля, и вы уже почти национальный герой, возможно даже, командующий фронтом, которых в ближайшем будущем явно будет больше, чем два. Я уже пообещал, что любой интриган, что хотя бы просто косо посмотрит в вашу сторону, потом пожалеет о том, что родился на свет. А ведь свора шакалов, что в последнее время невероятно размножилась внутри русского генеральского корпуса - это тоже следствие правления государя Николая Александровича. Прежде нечто подобное наблюдалось только в конце царствования императора Николая Павловича, и дело тогда за кончилось Крымской войной, поражением и унижением России. В двадцатом веке нам так легко не отделаться. Вступая в эту войну, англичане и французы имели тайной целью сначала ослабить, а потом расчленить Россию, и только деятельность людей, которых я назначил Ольге Николаевне в главные помощники, не позволила сбыться этим планам. Радикальное время требует себе радикальных людей, запомните это.

– Хорошо, Сергей Сергеевич, - сказал Флуг, - я это запомню, как уже помню то, что действуете вы исключительно с ведома и по поручению Творца Всего Сущего, который превыше всех земных государей. В связи с этим я буду осторожен в своих оценках и тщательно обдумаю ваше последнее предложение. А теперь позвольте идти. Поздно уже, а завтра будет много дел.

– Идите, - сказал я и спросил: - Вас куда отправить - в штаб армии или четырнадцатый корпус?

– Пожалуй, в штаб армии, - после недолгих раздумий ответил он, - если начать метаться по корпусам, то во время разъездов можно упустить главное. А так еще поглядим, кто кого переиграет.