– Нет, стой!

Я сменила тон на скучающе утомленный:

– Ну что опять?

– Ты зачем в машину лезла?

– Лезла?
– переспросила я низким голосом, очень удачно смодулировав интонации вдовствующей королевы в изгнании.
– Если бы я намеревалась продолжать разговор с вами, молодой человек, то посоветовала бы выбирать выражения. Будьте любезны, отпустите мой рукав.

Очевидно от неожиданности, он разжал пальцы, и я получила возможность пройти еще несколько шагов.

– Стой!
– Теперь он обогнал меня и загородил дорогу.
– Что тебе нужно было?

– Боже!
– я подняла глаза к небу и горестно вздохнула. Вынула руку из кармана и показала спичечный коробок на раскрытой ладони: - Спички попросила, закурить хочется.

– Тогда почему не закурила?
– он продолжал сверлить меня недоверчивым взглядом.

– Решила дойти до сквера, присесть на скамейку, - терпеливо, словно разговаривая с душевнобольным, ответила я.
– Не люблю курить на ходу. Надеюсь, это все?

На какое-то мгновение мне показалось, что Зеленый Амбал заколебался. Но только на мгновение.

– Нет, - отрезал он и махнул рукой кому-то за моей спиной.

Я оглянулась и увидела, как из "Вольво" выскочил водитель. Сейчас парень вовсе не показался мне медлительным. Наоборот, в нашу сторону он двигался очень шустро.

– Ты поедешь с нами, - безапелляционно заявил Амбал и схватил меня за запястье.
– Ты мне не нравишься.

– Я от вас тоже не в восторге, - любезно сообщила я.
– Гораздо логичнее будет, если мы расстанемся навеки.

– Сильно умная?
– лоб парня покрылся глубокими поперечными морщинами.
– Ты не болтай! Я сказал, поедешь с нами!

– Очень сомневаюсь.

Занятый беседой, Амбал не заметил, как рядом с нами материализовался Гошка. А напарник слегка коснулся обтянутого зеленой курткой плеча и пожурил, печально и почти ласково:

– Ну что же ты, братан, грубо так? К девушке пристаешь, за руки хватаешь... Нехорошо.

– Ты кто? Ты что?
– задохнулся от возмущения Амбал.
– Ты чего лезешь не в свое дело? Жить надоело?

– Вот и мне грубить начал, - совсем загрустил Гоша.
– Зачем? Можно ведь по-хорошему договориться.

– Ща я с тобой договорюсь! По-хорошему, век не забудешь.

Оказалось, он совсем неплохо тренирован. По крайней мере, на пародийные, с гонконгских боевиков срисованные стойки, времени тратить не стал. И на широкий отечественный замах кулаком тоже. Амбал ударил резко, целя Гоше в подбородок, чтобы вырубить его сразу и надолго. Признаюсь, я не уверена, что смогла бы уйти от такого удара. Смягчить, превратить в скользящий, наверное, получилось бы, но не больше. А Гошка мгновенно отклонился вправо, пропуская здоровенную ручищу, и тут же перешел в атаку на потерявшего равновесие парня. Как в свое время говаривал Мохаммед Али? Порхать, как бабочка и жалить, как пчела? Именно так Гошка и действовал. Его руки вспорхнули, словно крылья бабочки, и через мгновение противник закатил глаза и осел на землю.

Почти одновременно рядом с ним захрипел и рухнул водитель "Вольво". Он рассчитывал навалиться на Гошу с разбега, но неудачно налетел на мой локоть. Извиняться я не собиралась - сам виноват.

– Высший пилотаж, - Гошка картинно отряхнул руки и с удовольствием оглядел два бесчувственных тела.
– Вот это драка, я понимаю! В учебники можно вставлять. Ни тебе шума, ни крика, ни пыли. Мирные обыватели ничего не заметили, а вопрос решен. Мы с тобой молодцы, Маргарита!

– Пойдем отсюда, - попросила я.
– А то еще кто-нибудь прибежит. Что нам теперь, до вечера от Углянцевских подручных отмахиваться?

Гоша оглянулся по сторонам:

– Вроде, желающих не наблюдается. Впрочем, ты права, задерживаться нет смысла. Поспешим к шефу с радостными вестями! Надеюсь, ты не зря старалась, и фотографии получатся качественные.

Фотографии получились качественные. Особенно хорошо вышел водитель, хотя он как раз никого не интересовал. Но и двойной портрет мужчин на заднем сиденье был неплох. В том, что рядом с господином Углянцевым находится именно главный бухгалтер фирмы "Колизей" ни у кого сомнений не вызывало. Директор упомянутой фирмы и по совместительству наш клиент - Иван Владимирович Воронцов тоже не усомнился, хотя и повторил несколько раз неестественно высоким, очевидно от потрясения, дребезжащим голосом: