Юноша сунул руку в карман и достал деньги. Мейра, улучив минуту, вывернулся и пустился наутек. На весу замерла протянутая рука юноши с зажатыми в ней деньгами. Мейра улепетывал. А юноша стоял у дороги и смотрел ему вслед. Долго смотрел он, как исчезает в темноте Мейра, бегущий по дороге.

Потом юноша засмеялся, сунул деньги в карман, и тут кто-то захихикал за его спиной. Он резко обернулся и увидел худого, запущенного вида мужчину средних лет, в грязных сапогах, в полосатых брюках с разноцветными латками на коленях, в ватной, несмотря на середину лета, телогрейке.

— Здравствуйте, — приближаясь, сказал мужчина. — Забавляетесь?

Юноша смерил его взглядом и ничего не ответил. Он поддел ногой валявшийся у дороги камешек и отбросил его в поле.

— Вы не обижайтесь, молодой человек, — сказал мужчина и снова захихикал, — юродивые всем на потеху живут, на то и юродивые, чтобы умных потешать.

В это самое время по дороге проехали Ясон и Алиса. Девушка боком сидела на раме, и юбка ее сбилась, открывая белые, стройные ноги. Взгляд юноши невольно задержался на них. Велосипед проехал совсем рядом и покатил дальше, к повороту, за которым лес. Слева простиралась вырубка. Темное небо сливалось с лесом, тяжело навалившись на землю густыми мрачными тучами.

— Ты любишь женщин? — спросил юноша.

— Женщин? — задумался мужчина. — Я больше люблю странствовать.

— Странствовать тоже хорошее занятие.

Велосипед скрылся за поворотом.

— Куда ведет эта дорога? — спросил юноша.

— К поселку, тут рукой подать.

— Ты здешний?

— Нет. Я из далекого монастырского города, из прекрасного и замечательного города.

— Если твой город прекрасен и замечателен, что же занесло тебя в эти края?

— Мне хотелось увидеть дерево фейхоа, вот я и пришел сюда.

— Фейхоа?

— Да, дерево фейхоа… Это божественное дерево растет неподалеку от Сухуми, в Эшерах. Знаете Эшеры?

— Знаю.

— Только в той местности произрастает оно, прославленное дерево фейхоа. Всю жизнь я лелеял мечту увидеть его и наконец-то дождался, достиг своей цели. — Разговаривая, мужчина не смотрел на собеседника, а постоянно косился куда-то в пространство.

— У тебя замечательные мечты и цели. — Юноша рассмеялся, и глаза его иронически заблестели. — Ты, часом, не ботаник?

— Вы думаете, это было легко? — не отвечая на вопрос, как бы про себя продолжал мужчина, все так же разглядывая пространство. — Эх, дорогой вы мой, для меня это было нелегкое дело. Вам, может быть, оно бы далось легко, а мне стоило немалых трудов.

— А сейчас что ты здесь делаешь? Наверно, хочешь увидеть сливу?

— Насмехаетесь? — учтиво улыбнулся мужчина, взглянув на юношу. — Вы, очевидно, принимаете меня за душевнобольного?

— Нет, почему же? — со сдержанной улыбкой запротестовал юноша.

— Это не ваша вина, — продолжал мужчина, снова косясь в пространство, — я сам виноват, что все подозревают во мне ненормального. Резон тому, что я — вот такой, и цель у меня…

Юноша отошел от дороги и сел на траву. Мужчина в телогрейке последовал за ним и опустился рядом. Юноша достал пачку папирос и протянул собеседнику.

— Спасибо, я не курю, — ответил тот.

— Когда достигнешь цели, курить в самом деле ни к чему, — заметил юноша.

— Да, я достиг цели, — ответил мужчина, — бесцельное существование не украшает никого. Цель иметь необходимо.

Мужчина беспрерывно улыбался, стеснительно и неловко, избегая смотреть в глаза собеседнику.

— А у меня нет цели, и тем не менее я чувствую себя превосходно, — сказал юноша, выпустив дым из ноздрей, и, немного помолчав, спросил, перейдя на «вы».

— А теперь чем занимаетесь?

— Теперь хожу и знакомлюсь с народонаселением.

— Для чего вам это нужно?

— Мне по душе такая жизнь. Хожу, наблюдаю за народом, беседую…

— Для чего?

— Просто так, люблю поговорить с людьми, интересуюсь, безмерно много узнаю нового.

Юноша засмеялся и сказал:

— Странный вы человек. Поделитесь, что вам удалось узнать?

— Многое, очень многое, хотя бы то, что невозможно существовать на свете, не имея цели и собственного гнезда. Без пристанища и цели — сгинешь, не живши веку.

Юноша молча курил, а затем поинтересовался:

— А у вас есть и цель, и гнездо?

— Есть, — твердо, с чувством внутренней гордости ответил мужчина, — мизерные, но все-таки есть. Да большего мне и не надобно. У меня своя маленькая цель и свой небольшой угол. У всех есть угол. Вот вы давеча гонялись за юродивым, а ведь и у него есть свой приют. Не будь у него пристанища — давно пропал бы.