Значит, он просто еще не встретил свою? Главное, чтобы у него не случилось все так, как случилось у меня. Причем в обоих случаях.

Пальцы сами собой потянулись за пачкой сигарет и, машинально выхватив одну, я быстро прикурил.

Затяжка.

Дым заполнил легкие, но той самой радости сейчас это не принесло. Я четко помнил тот самый миг, когда начал курить. Когда она ушла. Вот тогда умер Саша Белый, которого все знали, и родился совсем другой человек, который клал на всех и вся. Этот стал Александром Беловым, тем, кто курит, пьет и морально разлагается на части, что впоследствии принесло, конечно, еще больше проблем, ну и не только. Еще и самую большую радость. Единственное, что заставляло меня улыбаться все эти годы.

Выкурив одну сигарету, я пошел внутрь, настраиваясь на еще один нелегкий разговор в своей семейной жизни.

Дом встретил меня запахом лилий, любимый запах Азизы. У нас весь дом заставлен ими, и порой мне казалось, что мы жили в цветочном магазине. Стоит ли говорить, что я их ненавидел, а она, зная это, словно специально заставляла ими каждый уголок, кроме комнаты сына.

Азиза сидела на кухне с бокалом красного вина в руках, уже знатно приложившись до этого к бутылке. Надо же, что-то новое. Новый виток в наших отношениях.

—Блудный муж пришел.

—А дома пьяная жена.

Ее взгляд сегодня был другим, особенно болезненным, и выносить его я не мог. Тем более я четко понимал, что причина всей ее боли — это я.

—А что так? Не нравлюсь тебе даже такой? — Азиза откинулась на барном стуле и игриво приподняла бровь. Только сейчас я заметил, что она была в моей рубашке на голое тело. Никакой реакции тела, полный ноль.

—Зачем мою рубашку надела?

—Твоя жена имеет право надевать вещи своего мужа, не так ли? Или что? Это можно только избранным шлюхам, которых ты теперь поселяешь на семейной даче?

—Закрой рот, не хочу тебе его закрывать грубо.

—Ударишь меня? Ну хоть так прикоснешься ко мне, давай. Ударь. А то видишь…тебя задело мое определение твоей новой пассии. Так что с ней не так? Почему она? Ты же у нас только «не таких» выбираешь. Тут возраст, молодая, да. Красивая, да, условно. Но что еще? Хмм, — она умолкла на пару секунд и склонила голову так, чтобы было видно грудь. Резко я отвел взгляд, начиная испытывать злость. Это уже плохо, я не для того столько времени сидел возле дома, чтобы сейчас все похерить к чертовой матери. —Она напоминает тебе ее. Точно. А я еще думала, что же так знакомо мне в ней, вот что. Она похожа на твою Надю. Как же.

Ее слова в который раз больно резанули по сердцу.

Азиза печально улыбнулась, встала и развязной походкой пошла ко мне, все еще держа в руках бокал, который вот-вот и выпал бы из рук, если бы не я.

—Я не понимаю тебя, мы возвращаемся снова и снова к одному и тому же. Один вопрос. Зачем? Мы выяснили, что каждый живет своей жизнью.

—Живет, да. Так что? Ты даже не против, если я заведу любовника?

Это мольба, последний вздох, но мой ответ все разбивает вдребезги.

—Хоть двоих, мне будет все равно, но и ты не лезь в мою жизнь. Больше никогда. Иначе я разведусь с тобой.

В глазах Азизы заблестели слезы, она прикусила губу и выпрямилась по струнке, смахивая начинающую катиться по щекам влагу.

—Если ты только попробуешь со мной развестись, очень скоро на полосах всех газет будет только один заголовок, что мэр Белов довел свою жену до…— голос надломился, она не продолжила, но я слишком хорошо понимал, что стоит за эти «до», потому что другого от Азизы ожидать было бы странно. Все в ее стиле. Все довольно прозаично.

—Даже не произноси это, дура, и не смей манипулировать этим. Я дал тебе все! Все, что ты хотела, так какого ты сейчас всю душу из меня вытрушиваешь?! Что еще тебе надо?

Я отдал ей всю жизнь в обмен на своего ребенка, каждый получил, что хотел. Что еще я должен был сделать, чтобы она оставила меня в покое и начала жить по условиям, оговорённым до свадьбы?!

—У попа была собака…— в ответ прозвучал пьяный бред. —Он ее любил, она съела кусок мяса, он ее убил.

Взмахнув руками, Азиза громко рассмеялась.

—Все равно она не Надя, а твоя Надя тебя бросила, бросила, бросила, бросила! Так за что ее любить? Почему все эти годы ты продолжаешь ее любить, хотя она не сделала для тебя и сотой доли того, что сделала я? За что? Ответь мне, — схватив меня за рукава, вопила Азиза. В крике раненого зверя есть что-то величественное. В крике Азизы была такая боль, что меня на какой-то миг отшатнуло в сторону. —Она просто ушла, в то время как я оставалась всякий раз, когда у меня было миллион причин уйти и стереть тебя из памяти. За всю боль, за всю нелюбовь, за все предательства, что пронзали меня ножом столько раз, что и боли не испытываешь теперь.

ГЛАВА 14

БЕЛОВ

Слова эхом отдавались в ушах. Даже когда я ушел, скорее прочь из места, где меня могут довести до греха. Я никогда не бил женщин, я считал это низким и подлым поступком, но здесь у меня впервые в жизни чесались руки, и я с силой вмазал по стенке, чтобы ощутить хоть какую-то боль, что сможет отвлечь от душевной пробоины.

Тысячи болезненных импульсов пронеслись от кисти до плеча. Кровь заалела на сбитых костяшках, но легче не стало. Теперь мне легче становилось только после спиртного и нескольких часов на боксерском ринге. Но головные боли в последнее время усиливались, и нехилые удары от оппонентов могли бы привести к нехорошим последствия, так что спорт для меня теперь закрыт. Только тет-а-тет с грушей…разве что так. Она в ответ не ударит.