— Значит, ведьмы у нас теперь тоже есть?

— И ведьмы есть, и бесы есть, и оборотни всех мастей. Такая вот вырисовывается невеселая картина, Лев Игнатьевич.

Гусляров прокурору Лютикову не верил ни на грош. Ишь ты, замаскировался! Подпольщик хренов! Это еще большой вопрос, когда он замаскировался — сейчас или двадцать лет назад, когда пришел в прокуратуру наниматься на работу. Проглядели тогда оборотня компетентные товарищи, а теперь их недоработка всем выходит боком.

— А НКВД, что ж, упразднили? — не удержался от ехидного вопроса мэр.

— Пока да, — сухо отозвался уязвленный прокурор.

— Это хорошо.

— А чего хорошего?

— Я это к тому, что революция все спишет.

— Ничего она никому не спишет, Лев Игнатьевич, — построжел глазами Лютиков, — имей это в виду. Рекомендую тебе вернуться на работу и приступить к исполнению своих обязанностей. Если монстры начнут тебя донимать, отсылай их ко мне. Я их быстро приведу в чувство.

Гусляров в ответ на слова прокурора-оборотня с готовностью кивнул головой. А про себя решил, что и дня на нечистую силу работать не будет. Не на того напали! Свой выбор Лев Игнатьевич уже сделал, не сегодня, так завтра в город войдет рать гайосара Йоана, и тогда мы посмотрим, куда побежит прокурор Лютиков со своей нечистой силой.

— Ты мне мандат выпиши, Иван Николаевич, — попросил Гусляров. — Так, мол, и так, вышеозначенный гражданин назначен на должность лично Демоном Зла. И печать поставь. В случае нужды я этой бумажкой отмахнусь от нечистой силы.

— Пожалуй, — согласился Лютиков. — А какую подпись поставить?

— Ставь свою, — пожал плечами Гусляров. — Только в скобочках отметь: «Леший».

Получив бумагу, Лев Игнатьевич возликовал душой. Придет срок, и он предъявит это вещественное к доказательство компетентным органам. И вот тогда Лютиков у нас попляшет. Подпольщик! Продался, понимаешь, нечистой силе и в ус не дует. Враг народа!

Выйдя из кабинета бывшего прокурора, а ныне лешего, находящегося на службе у Демона Зла, Гусляров столкнулся нос к носу еще с одним сталинистом, неким майором Сидоровым, уже грозившим однажды Льву Игнатьевичу расстрелом. Мэр сделал вид, что не узнал энкавэдэшника, и гордо прошествовал мимо. Внутри у Гуслярова все кипело и пенилось. Сомнений в том, что в этом здании созрел заговор с целью свержения конституционного строя, у него практически не осталось. А Демон Зла — это не более чем прикрытие для рвущихся к власти моральных уродов. Лев Игнатьевич уже успел с любезного разрешения Аркадия Семеновича Иванова ознакомиться с возможностями аппарата, именуемого в просторечии оракулом, и пришел к выводу, что штука это полезная, а местами так и просто необходимая. Конечно, оракулом могут воспользоваться и авантюристы в лице, например, Лютикова, но будем надеяться, что силам созидания и прогресса удастся отбить очередную атаку ретроградов и вновь вернуть город и страну на столбовую дорогу развития.

В пустующей ныне по причине отсутствия жены квартире Гуслярова собралась городская элита. Здесь были и выпущенные на поруки замы Льва Игнатьевича, и видные городские бизнесмены, у которых каким-то непостижимым образом были изъяты нажитые тяжким трудом капиталы, и политические деятели областного масштаба, вдруг неожиданно для себя оказавшиеся у разбитого корыта. Обстановка была нервной. Все требовали от Льва Игнатьевича объяснений, словно это по его вине случилась совершенно неслыханная в истории города катастрофа.

— Я протестую! — взвизгнул Леонид Сергеевич Сюткин. — Меня, ограбили уже дважды! Что же это делается, господа? Куда смотрит федеральная власть?! Где, наконец, губернатор?!

Леонида Сергеевича поддержали все присутствующие. Это же действительно черт знает что! Какой может быть армагеддон в отдельно взятом регионе!

— Да и чем мы, господа, хуже других? Что они, интересно, там наверху думают? Прислали в город нечистую силу без всякой идеологической платформы, а тут хоть пропадай.

— Что думают в федеральном центре, я не знаю, — честно ответил мэр, — нет связи. Хотя я предупреждал высокую комиссию, что в городе созрел заговор сталинистов во главе с городским прокурором товарищем Лютиковым, который ныне скрывается под псевдонимом Леший. Что касается губернатора, то Семен Семенович Лебедякин по моим данным сослан в Сибирь на вечное поселение.

— А кем сослан-то? — ахнули присутствующие.

— Вероятно, новой властью, — пожал плечами Лев Игнатьевич. — Думаю, что нас ждет та же участь.

— Но это же произвол! — ахнул первый зам мэра господин Ладушкин.

— А какого соблюдения законности можно ждать от нечистой силы? — пожал плечами Гусляров. — У нас с вами только один выход, господа, — встать под знамена гайосара Йоана Великого, разгромить заговорщиков и построить новую счастливую жизнь.

— А кто он такой, этот гайосар Йоан? — растерянно спросил Сюткин.

— Я жду его с минуты на минуту и думаю, что он сам все вам объяснит.

— А как же федеральная власть?