— Двенадцать дней. Но я была там всего несколько часов.

— Ди, уверен, нам есть что обсудить. Только пусть сперва тебя осмотрит доктор. Прошу, не время быть сильной и независимой.

Макс вышел из палаты и вернулся через пару минут с врачом. Тот задал несколько вопросов, попросил Диану сесть, посветил в глаза фонариком и с умным видом что-то записал в свои бумаги.

«Можно подумать, ты хоть что-то понимаешь из того, что произошло», — мысленно фыркнула Диана.

— Сеньора, я обязан назначить вам встречи с психиатром, учитывая то, как вы сюда попали. Вы не против, если я приглашу его уже завтра?

— Против. И находиться здесь я тоже против. Поэтому подготовьте бумаги о выписке, — холодно заявила Диана.

— Простите, доктор, — вмешался Макс. — Нам нужно время. Если сейчас все в порядке, вы бы не могли нас оставить?

Доктор понимающе кивнул и вышел, прикрыв за собой дверь.

— Что этот щегол возомнил о себе?! — распалялась Диана. — Психиатр нужен будет ему, если он…

Договорить она не успела. Дверь открылась и на пороге появился Бруно.

— На том же месте, в том же составе. Разве что палата другая. Та, помнится, была этажом ниже. Как дела, кузен?

Приторная улыбочка гостя походила скорее на издевку, чем на приветствие. Диана бросила быстрый взгляд на Макса. На лице мужа не мелькнуло и тени удивления. Он снял очки и устало потер глаза.

— Естественно, как мы могли бы обойтись без тебя, — саркастично заметил Макс.

— Видимо, мне пора о чем-то узнать? — Диана переводила взгляд с одного брата на другого. — И как давно вы встретились?

Макс недовольно поджал губы и нехотя признался:

— Это он позвонил мне, когда ты… в общем, когда все случилось.

«Ну конечно, нельзя же называть вещи своими именами».

Бруно галантно поклонился, делая вид, что снимает шляпу.

— Вот видишь, я еще двадцать лет назад сказал, что однажды ты будешь мне благодарна, дорогая Диана.

Несколько секунд они изучали друг друга взглядом. Макс взял покрепче Диану за руку, будто боялся, что ее заберут. В конце концов, игра в гляделки всем надоела.

— Так, всё. Мне нужно отсюда выйти! — сказала Диана и решительно поднялась с кровати, о чем почти сразу пожалела: голова загудела, а ватные ноги предпочли бы более плавный переход к активным действиям.

Макс моментально подхватил ее и аккуратно усадил обратно на кровать.

— Не время строить из себя героиню. Ты слишком слаба.

— Терпеть не могу так говорить, но Максимилиан прав, — поддержал Бруно. — Не то чтобы меня волновало твое самочувствие, но какой от тебя толк, если ты и на ногах не держишься?

Диана была вынуждена признать поражение. Недовольно сопя, она снова устроилась на кровати.

— Ди, я не знаю, подходящий ли момент, — Макс бросил косой взгляд на кузена, — но, может, ты расскажешь, что произошло?

— Действительно, я тоже хочу узнать, за что буду казнен. Ибо именно я, как ты помнишь, должен оберегать тебя. Оберегать, — произнес Бруно с особым нажимом и одарил Диану злым взглядом, — а не забирать душу.

— Я была в отчаянии, — с досадой проговорила она и отвела взгляд в сторону. — После того, что рассказал Бруно…

— А что он рассказал? — перебил Максимилиан.

Диана выгнула бровь. Неужели Бруно до сих пор не поведал кузену обо всем в своей ироничной манере? Упустил столько шансов излить яд? Не может быть!

— Что вы так смотрите? — притворно возмутился Бруно. — У меня тоже есть честь, в конце концов. Дело слишком личное.

Макс с тревогой смотрел на жену и ждал. Она опустила плечи и выдавила:

— Я стану следующей Смертью. Займу ее место, когда умру.

— Видимо, тебе не терпелось приступить к обязанностям, — хохотнул Бруно.

Лицо Макса вытянулось, а глаза стали похожи на монеты. Уже через секунду он попытался совладать с эмоциями. Впрочем, у него не слишком хорошо получилось. Поэтому он так и продолжал сидеть с ошалелым взглядом.

— Ди, но… как это… может, есть способ… я не знал, клянусь.

— Оставьте меня одну, пожалуйста. Мне нужно отдохнуть.

Настроение Дианы менялось со скоростью штормового ветра: волна раздражения вновь захлестнула с головой. Пусть лучше ее оставят в покое, чем будут показывать жалкое, нелепое сочувствие. Макс все еще в состоянии оцепенения встал и направился к выходу.