Характерна и небрежность даже в названии выпустившего их банка: если раньше на ассигнациях приводилось полное название – «Государственный банк СССР», то сейчас – сокращенное, полужаргонное «Банк России». В результате традиционное предупреждение против фальсификации государственных ассигнаций на новых купюрах: «Подделка билетов Банка России преследуется по закону» (ранее – «подделка билетов Государственного банка СССР преследуется по закону») фактически повисает в воздухе.

К примеру, можно представить, что кому-то придет в голову учредить еще один Банк России (в самой России или за ее пределами), что юридически вполне возможно, поскольку официальное название российского государственного банка – «Центральный банк», и не «России» (такого государства сегодня не существует), а «Российской Федерации». И если такой банк будет учрежден (есть же, к примеру, Внешторгбанк России) и он начнет выпускать свои банкноты с тем же наименованием, то они даже не будут считаться подделкой и должны будут обращаться наравне с банкнотами Центрального банка.

Во-вторых, на новых ассигнациях отсутствует требование об «обязательности их приема во все виды платежей» (на долларе США, например, такое указание присутствует, и оно помещено на самом видном месте). В чем тут дело? В свое время эту фразу сняли, чтобы не поощрять наплывы граждан в валютные «Березки», но сейчас же введена обязательность продажи за рубли во всех валютных магазинах! Может быть, авторы затруднились с определением территории, на которой будет действовать обязательность их приема во все виды расчетов?

Не будем гадать, какие особые идеи гуляли в головах авторов новых образцов, но результат налицо: «билеты» весьма неопределенного статуса, выпущенные неизвестным банком несуществующей страны. Бумага, правда, неплохая, а так – фантики, как говорят в народе. Возможно, все дело в том, что сам образец создавался в обед, в порядке общественного поручения, о чем свидетельствуют тени от Кремлевских стен и часы на Спасской башне (время показано как раз обеденное).

Впрочем, нельзя не отметить и несомненную удачу авторов в отражении возврата страны к восточным традициям государственности: на Востоке не принято изображать людей, в том числе и на деньгах, в то время как Запад по-прежнему продолжает украшать денежные ассигнации портретами своих знаменитых людей. Россияне здесь, кажется, перестарались: даже Мавзолей повернут так, чтобы нельзя было прочитать надпись на нем.

Правительство всегда и везде было врагом здоровых денег.

Л. Рокуэлл

Как делают деньги

Разобравшись с деньгами, мы можем теперь сделать два важных вывода. Первый: подделывать деньги не только невозможно, но и бессмысленно. И второй: только суррогаты, или заменители, денег позволяют государству мошеннически опустошать наши карманы и кошельки.

И действительно, понятия «фальшивых денег» просто не существует. Предположим, что кто-то возьмет свое золото и пустит его в обращение. Ну и что? Его золото будет ничем не хуже, чем золото государства или частного банка.

Пусть ему придет в голову самодельно высекать из своего золота, скажем, золотой соверен. Ему придется потратить много трудов, и все равно получится, наверное, хуже, чем у британского монетного двора. Но в любом случае последний будет не в претензии, если все стандарты по золотому содержанию будут выполнены. Но скорее всего этому чудаку просто предложат отчеканить из его золота любое необходимое ему количество соверенов государственными штампами и чеканами, что обойдется ему намного дешевле, чем самодеятельность.

Понятие же «фальшивых денег» может быть применено только к заменителям денег, и вот их действительно есть смысл подделывать. Пуская фальшивую бумажку ассигнации в оборот, вы начинаете конкурировать с государством в выкачивании реальных средств из карманов населения. Фактически вы подделываете чужое долговое обязательство, а такие действия всегда преследуются по общим нормам гражданского права – и здесь никакой роли не играет тот факт, что государство как должник и эмитент этих долговых обязательств само по ним не расплачивается. Вообще, есть даже экономисты, которые видят в этой хронической необязательности государства свою положительную сторону: таким-де путем власти могут стимулировать оживление в экономической деятельности. На самом деле обмануть можно людей, но не экономические законы, и инфляция не спасла еще от кризиса ни одной страны.

Кстати, некоторые пойманные с поличным фальшивомонетчики довольно ловко используют такого рода аргументацию для своей защиты. Не одного судью им удавалось приводить в замешательство, цитируя высказывания некоторых государственных деятелей «о нехватке ликвидности», «об особой пользе впрыскивания в экономику дополнительной денежной массы» и «о перегрузке, в связи с этим, государственных печатных станков». Судьям, очевидно, было нелегко примириться с тем фактом, что за столь полезные дела они вынуждены посылать людей в тюрьму. Но, видимо, как-то им все-таки удавалось успокоить свою совесть; по крайней мере, о случаях освобождения из-под стражи под воздействием таких аргументов пока не известно.

Таким образом, то, что мы сейчас называем «фальшивомонетничеством», или «подделкой денег», на самом деле таковым вовсе не является, поскольку деньги, истинные деньги, сейчас повсеместно вышли из обращения и их уже давно перестали подделывать (новоделы золотых монет по-прежнему продолжают их изготавливать, но не для обращения в виде денег, а для продажи коллекционерам и для накопления).

Подделка же заменителей денег не является «фальшивомонетничеством» в истинном смысле слова, поскольку фактически подделываются не деньги, но ценные бумаги – долговые обязательства государства или центрального банка. А это уже совершенно другое дело, и состав преступления здесь иной: выдача долгового обязательства за лицо без его ведома и без его согласия. Иначе говоря, речь идет лишь о мошенничестве, мелком или крупном, но о мошенничестве, сравнимым с подделкой векселя или выпиской необеспеченного чека.