Девушка, смущенно рдея щеками, протянула королю железный браслет в подтверждение его клятвы. Король принял простое украшение, с ответной улыбкой вручив подавальщице золотую брошку.

Клятва дана и принята. Я вздохнула и зажевала листик салата, чтобы не скрипеть зубами.

Павлина Вайнор разделал сам, а пажи моментально разнесли крошечные кусочки зажаренной до золотистого цвета птицы. Следом принесли уток, фазанов, рябчиков и прочую птичью мелочь, обжаренных в меду и в ягодах можжевельника, в виноградных листьях и полосках сала.

Пажи, одетые в яркие курточки, разносили деревянные блюда с запеченной фасолью, бобами и горохом. Юноши постарше разливали вино, сидр и медовуху. Почтенные зрелые мужи раздавали мясо, пироги с зайчатиной и колбасы.

Вскоре дамы за столами разрумянились и позабыли о строгом присмотре за моей нравственностью. Я уже собиралась воспользоваться моментом и, несмотря на все препятствия, поговорить с Вайнором, но тут ударили бубны, зазвенели бубенцы и на площадку между столами выбежали жонглеры.

Пятеро сильных гибких мужчин в облегающих алых трико, синих куртках и ловко сидящих серебристых шапочках предстали перед нами. Трое встали в ряд и чуть присели, обретая надежную опору. Еще двое встали на плечи троих и сложили руки на груди, показывая, что для них это просто и легко.

Один из жонглеров пронзительно свистнул и в распахнутую дверь вбежали две девушки в таких же алых трико и коротких синих платьях. Раскланявшись, они подали руки двум кавалерам, стоящим на плечах товарищей, и тут же были подброшены едва не к самому потолку главного зала ратуши.

Вшитые в края юбок бубенцы весело звенели, когда девушки начали показывать чудеса гибкости и ловкости. Я смотрела весьма одобрительно – лет десять назад наставник Футар именно так приучал мое тело к правильной нагрузке. Теперь эти занятия позволяли мне легко забраться в окно или свеситься с крыши, не рискуя свернуть шею.

Закончив выступление, девушки легко спорхнули на каменные плиты пола и, раскланявшись, пробежались вдоль столов, с улыбками поднося гостям свои серебристые шапочки.

Мужчины тем временем вновь разделились: два «силача» начали перебрасываться тяжелыми бронзовыми гирями, а третий устанавливал напротив главного стола большой круглый щит.

Кажется, сейчас будет выступление коллеги Сигизмунда. Не задумываясь, я прикрыла беседку короля магическим щитом. Одновременно неподалеку блеснула еще пара похожих радужных пленок.

Думаю, лорд Иан и Камил понимали, как просто организовать покушение в переполненном зале: один метко брошенный кинжал – и королевой станет Аделаида. Или не станет.

Слухи о дочери Астона уже расползлись, а проверки лорда Иана показали, что девочек было украдено около двадцати. Куда же подевались остальные?

За такими размышлениями я не заметила, как все было готово для представления. Одна из девушек распахнула ворот расшитого блестками платья до алой камизы и встала к щиту.

Один из жонглеров прошел вдоль столов с подносом, на котором были разложены ножи, кинжалы, стилеты, короткие дротики с яркими хвостами из крашеного конского волоса и… пара топориков? Арсенал впечатлил даже меня. Неужели циркач закончил школу телохранителей?

Между тем зазвенели бубны и представление началось: высокий стройный юноша метал свое оружие в щит так, что ни одно лезвие не коснулось привлекательной циркачки. Яркие султанчики дротиков расположились вокруг ее рук, словно подвески. Серебристые рукояти стилетов стали изысканным украшением прически, а топорики – подлокотниками кресла. На миг перед изумленными гостями предстала дама, сидящая в кресле.

Затем иллюзия рассыпалась, а жонглеры раскланялись. Градоправитель сам вручил им серебряный кубок с вином в знак признания их заслуг.

Я тоже хотела вознаградить ловких циркачей, но обнаружила, что у меня нет ни одной монетки. В саквояже с боевым железом, конечно, был припрятан кошелек, но саквояж после очередной попытки моих дам «забыть» его, пришлось доверить Камилу.

Сердито поджав губы, я решительно откусила кусочек марципанового короля, которого поставили передо мной. Подозреваю, что в это самое время Вайнор любовался прелестной барышней из орехов, меда и сахара.

После жонглеров вышли музыканты и принялись наигрывать негромкую приятную музыку, под которую пажи начали разносить сладкие пироги, печенье в виде цветов маргаритки, обсахаренные фрукты и фигурки из марципана и пиленого сахара.