Андрей КОСТИН

ДВАДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ ЧАСА

Он толкнул дверь и вошел в кабинет, привычно втягивая голову в плечи. Поздоровался тихим голосом, стараясь не смотреть сослуживцам в глаза. Подошел к своему столу, который стоял на проходе - самом неудобном месте.

Когда его отдел переехал в это здание, как-то само собой получилось, что ему опять досталось самое неудобное место. А до этого он сидел у окна, на сквозняке. И тогда он все время чихал и кашлял, мучаясь своей неполноценностью, стесняясь мятых носовых платков, болезненно переживая брезгливые взгляды сослуживцев.

Он осторожно отодвинул стул, неуклюже опустился на сидение. Стул предательски скрипнул.

– Северский!
– встрепенулся начальник отдела.- Если уж опоздали на семь минут, то не мешайте товарищам работать.

– Да я н-не,- попытался оправдаться он, заикаясь,- н-не виноват. С-стул старый. Всем д-давно поменяли, а м-мне н-нет.

– Любишь ты права качать, Северский,- начальник откинулся назад в мягком крутящемся кресле и обвел взглядом комнату, словно приглашая всех присутствующих принять участие в разговоре.- Права качать любишь, а на работу опаздываешь. Стул ему, видите ли, не тот... Может, мне для тебя свое кресло освободить, а? Хочешь, Северский? В комнате захихикали.

– Ну как, уступить?
– начальник с гримасой зубной боли, которая, по его мнению, вероятно, означала ироническую усмешку, вперил взгляд в Северского,или тебе твоего стула чересчур много? А? Отвечай!

– Да...

– Что да? Будешь еще из-за стула скандалы устраивать?

– Я не...

– Я не, я не,- передразнил начальник,- ладно, напишешь объяснительную по поводу опоздания, потом с тобой разберемся. Коллектив разберется, понял? Я не самодур какой-нибудь...

Северский еще глубже втянул голову в плечи.

– Так и быть,- начальник зевнул,- дам тебе шанс исправиться. Сделаешь годовой отчет за Петрову. До конца недели, ясно? Мне Петрова для более квалифицированной работы нужна. Так что ты после работы вечерами посиди и осилишь.

– А он и так все время после работы остается,- громко сказал из своего угла Саша.

– У нас рабочий день ненормированный. И хватит базарить.

Начальник с шумом поднялся и вышел, хлопнув дверью.

– Кофе пошел пить,- констатировал Саша.- Теперь только после обеда заявится.

– А что ему - ему все нипочем,- мечтательно сказал Свидригайло,- будь я племяшом замминистра, я бы и не такое вытворял.

– Как вы можете! Семен Степанович работает, себя не щадит,- вскочила из-за стола Петрова,- а вы... вы просто завистники!
– и она выбежала из комнаты.

– Следом побежала.- снова констатировал Саша,- донесет.

– Как пить даст донесет,- подтвердила Яковлева.

– А мне что,- меланхолично глядя в потолок, сказал Свидригайло,- я не пью. на работу не опаздываю. В месткоме состою. Меня без хрена не съешь. Это Северскому бояться надо. Так что, орлы, шефу скажете, я в ВЦСПС поехал. Часам к пяти появлюсь. А то дел у меня сегодня невпроворот.

– Да и мне пора,- поднялся Саша,- приятель покрышки достал, обещал поделиться. А официально - я на завод поехал. Да, Северский, одолжи полсотни?

– У меня только сорок с собой,- встрепенулся он,- хотел после работы забежать ботинки купить. А то мои промокают, весна ведь скоро, слякоть...

– Э-э, милый,- присвистнул Саша,- где ты нонче за сорок рублей ботинки приличные купишь?

– Да мне бы какие-нибудь... лишь бы новые. На дорогие я и до осени не наскребу.

– Ну, какие-нибудь всегда купить успеешь. Только ходить в плохой обуви это себя не уважать. Не умеешь ты экономить, Северский. Черт-те знает как одеваешься. Все не хватает тебе. Ладно, не жмись, давай свои сорок. Будут деньги, отдам. Ты меня знаешь.

Расставаться с деньгами было обидно, он уже предчувствовал, как завтра наденет новые теплые ботинки. Но делать нечего - Саша был единственный, кто изредка заступался за него. И потому Северский считал его своим другом...

– Лешенька,- сказала Яковлева Северскому, когда они остались вдвоем,- у внучки завтра день рождения, мне надо бы подарок ей купить. Так что уж вы посидите здесь один, на звонки поотвечайте. А если меня искать начнут, скажите, только что вышла. Раз вы уж сегодня опоздавший, то прикрывайте отдел. Ладненько?..

Часа в три за дверью послышался неестественный смех Петровой и благодушный бас начальника. Северский инстинктивно втянул голову в плечи.

Петрова сразу же достала из ящика стола сапоги и, поддернув узкую юбку выше колен, оперлась ногой о краешек стула, стала застегивать молнию. Делала она это медленно и аккуратно, словно кроме нее никого в комнате не было. Покончив со вторым сапогом, она выпрямилась, поправила юбку и ленивым протяжным голосом сказала:

– Так я пойду, Семен Степанович? Вы меня отпускаете?