– Надеюсь, еще увидимся, Клайд, – подмигнула она, и прежде, чем я успел ответить, развернулась и быстро зашагала прочь.

Я смотрел ей вслед, пока Лилит не скрылась за дверьми ангара, но она не обернулась. Тепло ее губ и запах духов остались со мной, я ощущал их, словно она все еще была рядом. Они прогнали все пережитые тревоги, принесли покой и уверенность в том, что мне еще есть, чего ждать от будущего. Глядя ей вслед, я поймал себя на том, что улыбаюсь. Улыбаюсь так же, как когда-то улыбался Джим. Улыбаюсь назло всему этому миру и всем его кошмарам. Улыбаюсь, потому что счастлив. И появилась отчетливая уверенность в том, что и Джим однажды вновь улыбнется так. Улыбкой человека, который принял этот мир таким, какой он есть и смог называть его Домом. Безумно? Конечно. Но я, ведь, охотник, мне положено.

Часть III: Мечтатели. Глава 16

На следующий день я отправился проведать Джима. Охота на грендалей, знакомство с Лилит и ее поцелуй, сам факт выхода за ворота Филина – все это словно вернуло меня к жизни, я ощущал прилив сил и надежды на будущее. И мне хотелось как можно скорее поделиться этим с другом. Отчего-то я был полностью уверен в том, что именно теперь найду подходящие слова и смогу вселить в Джима ту же уверенность в завтрашнем дне, которую обрел сам.

Но, к моему удивлению Джима в больнице не оказалось. Медсестра сообщила мне, что тот был выписан за пару дней до моего прихода. Мне показалось, что это слишком рано. Навестив Джима в последний раз, дней пять назад, я видел всё того же больного и сломленного человека, который не хотел ни о чем разговаривать и нисколько не интересовался окружавшим его миром. Однако, медсестра пояснила, что всё это проблемы душевного характера, а физическое здоровье у Джима в норме, и ничего большего врачи сделать не могут, пока не поступит протез, заказанный Хирургом и, следовательно, держать его на стационарном лечении смысла нет.

Когда я возмутился, что никто не поставил меня в известность, она всё так же холодно и тактично поинтересовалась, кем я ему являюсь. Ответ был ясен – «никем». Доктора не станут сообщать мне о состоянии Джима, ведь, я ему не родственник. А кроме них было некому держать меня в курсе. Хирурга со дня трагедии я не видел ни разу, а сам Джим – всё тот же пленник собственного горя и мог даже не подумать обо мне. Но я знал, где его искать.

Лишь войдя в бар «Кожа да кости», я тут же увидел Джима. Он сидел в одиночестве, на том самом месте, где я познакомился с Грешниками впервые полтора года назад. Сидел, держа в руке кружку пива и глядя куда-то в пустоту.

– Как самочувствие, друг? – спросил я, подходя и протягивая ему руку.

Джим взглянул на меня так, словно совершенно не был удивлен моему появлению, и более того, это появление его абсолютно не интересовало. Он пожал мне руку и, вновь опустив взгляд, одним глотком осушил свою кружку и рявкнул в сторону стойки:

– Еще!!

– Вижу, идешь на поправку, – ухмыльнулся я, садясь напротив и показав жестом официантке, что мне тоже стоит налить.

Джим окинул меня взглядом, от которого вдруг стало не по себе. Вся уверенность и хорошее настроение, с коими я шел на эту встречу, вдруг начали быстро таять. Я ощутил дискомфорт и растерянность. Не мог отделаться от чувства, что что-то неправильно, что-то не так и я не в курсе, что именно.

– Представляешь, пришел тебя навестить, Джим, а в палате старикан какой-то кашляет, – я попытался сгладить неловкость момента веселым тоном, – Оказалось, что тебя уже два дня, как выписали, а я и не знал.

– Ну-у-у, – протянул Джим. – Ты же был занят, я все понимаю.

Эти слова укололи меня холодным обвинением.

– Что ты имеешь в виду?

– Твою вчерашнюю вылазку, конечно. Думал, я не узнаю? – его взгляд продолжал сверлить меня ледяным холодом.

Я, и правда, думал, что Джим не узнает об этом, и хотел сам ему все рассказать. Правда, с такими связями, как у Грешников, есть вероятность, что он узнал обо всем еще до того, как я покинул город. Я почувствовал себя виноватым.

– Нет, Джим, я не собирался ничего от тебя скрывать, – меня вдруг пронзило неприятное чувство того, что я оправдываюсь, как нашкодивший ребенок. – Просто, предложили работу, и я согласился. Простое дельце, на один день.

– Конечно, что без дела просиживать штаны, – Джим принял из рук официантки кружку с пивом и сразу же сделал глоток.

По его внешнему виду и витающему вокруг запаху я сделал вывод, что эта кружка явно не вторая, и скорее всего, уже даже не четвертая.

– Ты в чем-то обвиняешь меня? – решил я вывести этот разговор напрямую, а не играть в иронические недомолвки.

– Нет, Клайд, что ты? Я же сказал, что всё понимаю.

– Тогда к чему этот тон?

– О, прости, если обидел, – Джим как-то ехидно усмехнулся. – Мне можно это простить, правда? Я, ведь, тут раненый.

Я кивнул и, тяжело вздохнув, тоже сделал глоток горького пива. Снова все мои планы и надежды рассыпались прахом. Джим не вернулся к своему первоначальному состоянию. Он вышел из меланхолического анабиоза, да, но теперь все могло стать только хуже. Мне вдруг захотелось уйти, покинуть это место, ничего не говоря, и сделать вид, что всего этого просто не происходило. Сейчас я думаю, что возможно, было бы лучше, сделай я именно так. Но я остался. Конечно, остался, ведь, Джим был моим другом, попавшим в беду, переживающим потерю самого близкого человека. Я старался понять его, сочувствовать ему и найти способ помочь.