Через пять домов обнаружился небольшой магазин с обвалившейся от старости вывеской.

— Стаб, что ли? — предположил Шайтан. — Мля, все холодильники давно разморозились, вонища внутри, небось. Эх, полжизни бы отдал сейчас за копчёную сосиску и кружечку настоящего баварского…

— Тушняк жри, привыкай быть русским варваром, — ухмыльнулась Шпилька. — Ложку, так и быть, в бардачке возьмёшь.

— Если срок годности не истёк, — не поддержал язвительную шутку бывший внешник. — А так сожру, куда денусь.

Ассортимент магазина оказался скуден и до боли напоминал о застойном периоде СССР. На полках красовались консервы, трёхлитровые банки с берёзовым соком, проеденные мышами бумажные пакеты с крупами и разбухшие треугольные пакеты молока. О холодильниках, к которым привыкли в прошлой жизни рейдеры, не было и речи, так что от закрытой витрины возле древней кассы ощутимо несло тухлятиной.

Зинаида взяла в руки банку тушёнки, деловито поискала срок годности. Попросила у Шпильки нож и вскрыла жестянку. Принюхалась, потом взяла немного тушёнки на кончик ножа и лизнула.

— Всё, что до пятого января восьмидесятого, можно есть, — наконец, объявила она.

Особого приглашения никому не понадобилось. Ели жадно, выскребая содержимое банок пальцами и языками, не боясь обрезаться об острые края. А когда насытились, начали загружать багажник внедорожника. Тушёнка, рыбные консервы типа кильки в томате, банки с домашнего вида заготовками и подходящим для употребления сроком годности — сметали без разбора, помня о том, как последние три дня питались впроголодь.

Привычной рейдерам бутилированной воды в магазине, разумеется, не оказалось — в союзе люди пили воду из крана, а не покупали её. Но, пока Шпилька и Шайтан думали, что же делать, хозяйственная Зинаида так же, как тушёнку, проверила одну из банок с берёзовым соком и сказала, что их тоже можно брать.

— Не хуже, чем с твоей колой будет, — заверила она.

Скромничать не стали и полку с соком попросту опустошили. Ещё прихватили пять трёхлитровых же банок сливового компота. Набрали бутылок водки «Московская лучшая» — судя по ценнику, она действительно была лучшей из имеющихся. Шайтан задумчиво прихватил бутылку армянского коньяка. Нагрузившись, как волы, направились к выходу из магазина, и в этот момент Лайма, дежурившая снаружи, залаяла. Одновременно с этим Шпилька словно наяву почувствовала лёгкий запах грибницы и ещё чего-то странно знакомого.

Ломать голову над тем, что же это за запах такой, не стала.

— Уходим! Заражённые!

Повторять не пришлось, даже Зинаида на подобные команды уже реагировала правильно и быстро. Погрузились в машину, Шпилька взялась за свой двести третий, Шайтан отдал Зине Калаш и завёл машину. Нажал на газ…

И в этот момент сзади показалась стая.

Пока Шайтан заводил машину, Зинаида врубила скрыт, который Шпилька тут же скопировала. Но Лайма не унималась, продолжала лаять и волчком крутилась на месте.

— Чего это она? — удивилась Зина. — Обычно спокойно же сидит…

Шпильку поведение питомицы тоже беспокоило. Овчарка боялась, и боялась сильно. Что-то она чувствовала эдакое в приближающейся стае, и всё транслировала хозяйке знакомый душок, происхождение которого Шпилька никак не могла вспомнить.

Шайтан, видя волнение собаки, включил глушилку, которая, в отличие от Дара Зинаиды, не нуждалась в том, чтоб её копировать — в полнейшую тишину погружалось всё в радиусе примерно четырёх метров от внешника.

Лайма не успокаивалась. Заметив, что её не понимают, она с жалобным скулежом стала скрести лапами спинку сиденья Шайтана, словно пытаясь убедить его ехать дальше, а не стоять.

Беспокойство собаки в итоге передалось и ничего не понимающим рейдерам. Все разом взяли на прицел стаю. Шайтан, подхватив винтовку, глянул в прицел и вдруг побледнел. Отбросил оружие Шпильке на колени, резким движением провернул в замке зажигания ключ и нажал на газ.

— Ты чего, мля? — не поняла Шпилька.

— Сама посмотри, — отрезал Шайтан. — Я гоню, вы стреляете. Эту стаю нужно снять любой ценой.

Шпилька взяла винтовку, приложилась щекой к прицелу. И почувствовала, как лоб покрывается холодной испариной. Сразу вспомнился и запах — теперь она вспомнила, откуда его знает. Так пахли «поделки» магистра килдингов, пытавшегося превращать в заражённых травоядных животных и тех, кто весит настолько мало, что вообще не может стать ни заражённым, ни иммунным. И напавшая на неё незадолго до этого псина-бегун с Даром.