Через два дня праздник, которого так ждёт Михас. А значит, у Алаты осталось совсем немного времени, чтобы попрощаться с дорогими людьми. К таким она причисляла свою наставницу, лучшую подругу Галаю и младшую сестру, хоть та до сих пор не могла простить ей сватовства Михаса. Дождавшись, когда мужчины покинут комнату, Алата выбралась из своего укрытия и немного размяла затёкшие ноги, попутно отряхивая запылившиеся брюки. Повезло, что сейчас был поздний вечер, а лампочка в уличном фонаре перегорела, иначе её тут же обнаружили бы. Прислушавшись, девушка не уловила ничего подозрительного, поэтому спокойно вышла со двора через заднюю калитку и припустила к дому местной травницы.

Гата Маруна когда-то предпочла жить на отшибе. Алата всегда восхищалась отвагой наставницы, ибо от её дома рукой подать до заветного моста, построенного через шуструю и полноводную Вертянку. Помнится, девушке понадобилось несколько лет, чтобы осмелеть и спросить, не страшно ли травнице находиться так близко к границе с иными. Та только улыбнулась и сказала, что люди намного опаснее оборотней. Двенадцатилетняя Алата решила, что наставница лукавит, но меньше восхищаться ею не стала. А когда именно гата Маруна отвоевала ученицу у обнаглевшего Михаса, и вовсе была готова поклоняться ей. По закону, установленному оборотнями, ни одну девушку не имели права выдать замуж, пока та не достигнет восемнадцатилетнего возраста. Многие считали, что иные, ставшие победителями в давней войне, просто насмехались над проигравшим народом людей, отменяя древние традиции, по которым девочку отдавали замуж практически сразу после первой крови. Но наставница, обучавшая Алату не только травоведению и врачеванию, объяснила, что тем самым оборотни защищали ещё не совсем сформировавшихся девочек от ранней смерти. Ведь кровить те могли начать в тринадцать, а некоторые и вовсе в одиннадцать лет. Куда этим детям с мужчиной в постель ложиться да своих детей рожать?

Михас возомнил себя выше закона и два года назад попытался взять Алату в жёны. Даже сватов заслал, а дядя Тумус с распростёртыми объятиями их встретил. Девушку, возмутившуюся таким произволом, заперли в комнате, чтобы не смущала гостей своими криками. Повезло, что Галая не бросила подругу в беде и побежала за помощью к травнице. Гату Маруну в посёлке уважали и даже слегка побаивались. Даже гат Макар, глава их посёлка, опасался с ней спорить, когда та решала на чём-либо настоять. А в тот день она фурией ворвалась в таверну и чуть ли не пинками выгнала сватов и пристыженного Михаса. А потом пообещала лично перейти реку и доложить оборотням о самоуправстве нетерпеливого жениха.

Иные давно уже старались не вмешиваться в дела людей, лишь в редких случаях устраивая суды над особо провинившимися. И слова гаты Маруны могли бы показаться глупостью, не знай люди, что двуипостасные точно накажут за нарушение ими же и установленного закона. До сего дня сохранились легенды, как жестоко они расправлялись с теми, кто поначалу не желал подчиняться и отдавал или брал девочек в жёны. Конечно же, люди сразу нашли причину такому строгому следованию букве закона. Три века проигравшая сторона платила дань не только товарами, но и невинными девицами. Бытовало мнение, что у оборотней слишком мало своих женщин, вот они и забирали человеческих. А так как выносить ребёнка от иного весьма сложно, то нужно было ждать, пока девушка не войдёт в полную силу.

Как бы там ни было, но закон спас Алату, подарив так нужную ей передышку и возможность подготовиться к побегу. О своём плане она поведала только наставнице, сразу же поддержавшей девушку. Даже лучшая подруга ни о чём не знала, но не из-за того, что Алата ей не доверяла. Просто чем меньше людей знает, тем лучше. Когда побег раскроется, с Галаи никто ничего не сможет спросить. А обвинять гату Маруну вряд ли кто-то осмелится.

– Пришла? – раздался голос наставницы, едва девушка приблизилась к крыльцу. – Заходи скорее, чай пить будем.

Проскользнув внутрь дома, Алата наконец позволила себе выдохнуть. Здесь она всегда чувствовала себя невероятно защищённой. Ароматы трав, витавшие в воздухе, успокаивали, помогая стряхнуть с души переживания внешнего мира. Стянув с ног кроссовки и поставив их на обувную полку, девушка всё равно не торопилась проходить дальше.

– Ну, чего застыла там? – спросила гата Маруна, скрестив руки на груди. – Что опять случилось?

– Михас приходил, – коротко ответила Алата и, не сдержавшись, подбежала к наставнице, крепко обняв. – Он такой отвратительный! – Возмущённо посопев женщине в плечо, она вдруг испуганно спросила: – А вдруг это я неправильная? Он ведь на самом деле красивый, я же вижу. Девицы за ним табунами ходят, и не только местные. Вон в прошлом году на городской ярмарке две дурынды за него бои устроили. А я не ценю такого дара…

– Не говори глупостей! – Травница слегка встряхнула ученицу и строго посмотрела на неё. – Просто он не твой человек. Ауры у вас не совпадают. Запахи не дополняют друг друга.

– Какие ещё запахи? – рассмеялась девушка и отстранилась. – Мы же не оборотни.

– Но когда-то были ими, – напомнила гата Маруна и вновь увидела в глазах ученицы сомнения. – До сих пор не веришь? А зря, я тебя обманывать не стану.

Не желая расстраивать травницу, ведь им вскоре придётся расстаться, Алата виновато улыбнулась и потянула собеседницу на кухню. На столе, застеленном клетчатой скатертью, уже были разложены приборы, а в центре установлен небольшой самовар. Пирожки, только недавно вынутые из духовки, притягивали взгляд румяными боками.

– Волнуешься? – тихо спросила травница, когда они расселись друг напротив друга.

– Очень, – созналась Алата и опустила взгляд. – Это ведь не поездка на ярмарку. И назад я уже вряд ли вернусь.

– Тебе и так не место здесь, – отмахнулась гата Маруна. – Твой талант не для этой глуши. А большой мир прекрасен и таит множество возможностей. Так почему бы не познать их все, устроив свою жизнь так, как того заслуживаешь. А там, глядишь, и мужчину достойного встретишь.

Девушка поморщилась и с укором посмотрела на наставницу. Тут бы от одного жениха избавиться, а ей уже другого прочат. Но заметив, как в уголках серых глаз появились лучики-морщинки, она поняла, что травница подшучивает.