Но тут раздался грохот сапог — это к ней приближались охранники. С неожиданной для себя прытью, она, вскарабкавшись по плечам гипсовых и бетонных уродов, перелезла через забор и, сбросив туфли на высоком каблуке, понеслась по улицам босиком — прочь от погони.

Преследователи были всё ближе, но внезапно Наталья Александровна вспомнила то слово, что произнёс Макаров когда-то в её сне. Это слово само ложится на язык, как в чашку катапульты, и Наталья Александровна швырнула его в наседавших охранников:

— Parlico!

И тут же она оказалась на пустой улице, неподалёку от своего подъезда.

Дома было всё по-прежнему, только шары снова поменяли свою странную фигуру на ковре. Чтобы снять стресс, Наталья Александровна выпила почти целую бутылку «Мартини», припасённую для коктейлей, и заснула, крепко держа яйцо в руках. Во сне ей казалось, что яйцо пульсирует. Она сонно думала, не сварить ли его, и наутро обратилась ко всё той же книге, которая во сне казалась ей уже не могильной, а поваренной. Яйцо, раскачиваясь, лежало на кухонном столе, ожидая собственной участи.

Но тут на стол вскочила кошка по прозвищу Мышка, и одним движением хвоста смахнула яйцо на пол. Наталья Александровна в ужасе наклонилась над осколками и увидела, что среди них лежит маленький кий, похожий на зубочистку.

Теперь всё встаёт на свои места — она поняла тайну Гроссмейстера. Ведь именно об этом предсказании из Книги Могил он и начал говорить, когда она потеряла с ним полтора часа своей молодой цветущей жизни в кафе «Элефант». Именно поэтому он хотел выманить у неё Книгу Могил Введенского кладбища. И крохотный кий теперь дрожит в её тонкой девичьей руке.

Наталья Александровна поняла наверняка, что если его сломать, то души проклятых игроков, заключённые в тех самых бильярдных шарах, что мечутся по её комнате, будут выпущены на волю. Но, догадалась она, при этом и сам их повелитель, то есть Гроссмейстер Шаров погибнет. А уж он-то попытается всеми силами предотвратить это.

И точно — заскрипела дверь прихожей. «Ну, конечно», — подумала Наталья Александровна. Ей и вовсе не нужно было открывать — таким людям засовы нипочём. Действительно, на пороге перед Натальей Александровной сам собой возник Гроссмейстер — и, даже не здороваясь, он принялся убеждать её отдать кий.

Она слушала его необычно взволнованную речь, отчего-то медля с местью, и поняла, что Шаров знает о ней всё. Но также она поняла, что именно в её руках сейчас сосредоточена власть над этим страшным человеком. Вернее, она заключена в крохотном символическом кусочке дерева, который она только что достала из кучи скорлупы. Наталья Александровна чувствует себя, будто муха в варенье, не в силах бежать или сделать последнее решительное движение пальцами.

Гроссмейстер Шаров, чуть успокоившись, сел за стол, и полы длинного плаща легли складками на пол.

— Этот кий нельзя ломать. Это почти то же, что и убийство. Или кастрация. Кий, — говорит он, — всё равно что хер. Даже букв столько же.

Наталья Александровна удивилась, что её не покоробило резкое слово, а Гроссмейстер продолжал свою речь — убедительно, как адвокат в телевизионной передаче. Играя словами и интонацией, он объяснил, что много столетий назад его предшественник с помощью волшебной книги научился вселять в бильярдные шары души самых отчаянных игроков и управлять ими. И это было не рабство, а спасение для заблудших душ, осуществление мечты о вечной игре… Оттого он никогда не проигрывал, а спустя положенный срок, передал свой секрет Шарову.

Но Наталья Александровна видела, что с каждым словом Владимир Владимирович подвигается к ней поближе.

Теперь Гроссмейстер обещал исполнить любые три желания Натальи Александровны:

— Вы будете богаты и здоровы. А можно было бы исполнить самое выстраданное — убрать два лишних килограмма и принести вам то платье с бретельками, чёрное… Помните?.. Выстраданные желания ведь всегда очень глупые.

Наталья Александровна чувствует, что готова его убить, но странное безволие окутывает её. Она окончательно тонет в речи Гроссмейстера Шарова.

Но в этот момент кошка по имени Мышка вдруг прыгнула со своего вечного насеста на холодильнике и вцепилась Гроссмейстеру в волосы.

Тогда Наталья Александровна решительно надломила волшебный кий, увы, сломав при этом ноготь.

С закатившимися глазами упал Гроссмейстер Шаров на итальянский мрамор чужой кухни, скорчился и подтянул к себе ноги. Шары выкатились из комнаты и собрались вокруг тела своего повелителя, как безутешные сироты.

Наталья Александровна отвернулась, а когда снова посмотрела на это место — не было там ничего. Ни петлички, ни складки, ни обрывка плаща — исчез куда-то Гроссмейстер Шаров, будто не было его вовсе.