— Мика, старый чёрт, ты ли это?!

— Нет, не я. Мы с тобой не знакомы, сучий потрох, и зови меня Сверчак.

— Ха! Если вы незнакомы с Карло, то откуда ты так хорошо знаешь его характер?

— Достаточно было послушать выжимку из ваших, с позволения сказать переговоров. — Оба его подручных сникли на этих словах.

— Да ладно, Мика, то есть Сверчак, они не виноваты. Просто ты дал им задание не по зубам. Против двух таких бывалых бандитов, как мы с Карой, у детишек не было шансов. Признавайся, решил повозить носом по земле, чтоб не зарывались?

— Я же говорил, что не знаю никакого Мики. И вообще, это всё несущественно. Чего ты хочешь?

— Десять золотых.

— За что?

— Да не за что. Просто хочу. Ты спросил, я ответил. Так-то я больше хочу, но это уже слишком интимная мечта. Не стану я тебе рассказывать, что мечтаю о пятидесяти золотых кругляшах, не поймешь.

— Я тебе когда-то говорил, что у тебя мозги набекрень? Так вот в старости ты стал совсем безумным.

— Не, это не ты говорил, так выражался Мика. Помню, предсказывал мне серьёзные проблемы и движуху с печальным концом. А ты у нас уважаемый Сверчак. Такой весь из себя серьёзный, что даже со старым собутыльником не захотел нос к носу сталкиваться.

Кара наблюдал вторую часть цирка и наматывал на ус истину, что самые интересные тайны порой всплывают самым странным образом. Можно сказать, случайно. Кто мог предполагать, что уважаемый Сверчак, не последний человек в Вена-Полисе в юности был корешем Карло, никому неизвестного Итальянца, практически отошедшего от дел и сшибающего кредиты игрой на эстакадах. Вернее, прикрывающего свои делишки такой легендой. С другой стороны, все большие люди были детьми, у всех были дружбаны и товарищи. И в большинстве своём все эти спутники детства никем не стали. Так что на самом деле всё логично кроме того факта, что большой человек маленького роста Сверчак всё-таки приперся в переговорную лично. Зачем? Убедился, что его друг детства весьма непрост и с ним не зазорно крутить дела? Скорее всего. Вряд ли он решил зазвать к себе на арену андрюшку, не пробив заранее его хозяина. Никакая не случайность эта встреча, никакое не совпадение.

— Так вот, значит, какой это твой Буратино… — Сверчак сделал пару кругов вокруг робота, стоящего слева от диванчика, на котором расселся Карло.

— Тебя что-то напрягает? Вы ж его всего только что просветили, разве что в задницу не заглядывали. И то только оттого, что её нет.

— Кто проектировал твоего робота? — И Сверчак почти вонзил свой сухой палец с длинным ногтем в грудь Буратино.

— Ты ж в курсе, мы с Джузеппе его собрали из всякого мусора. Там одно взяли, тут второе, поставили проц с помойки и удачный реактор, можно сказать, трофейный. А потом просто не стали подвешивать на андрюшку ничего лишнего.

— Джузеппе тоже еще жив? Однако… Он алкаш с мозгами, отказавшими от количества выпитого топлива. Как вообще он еще что-то может делать руками? Про голову я не говорю.

— Ну вот как-то может. Хотя выходит настолько криво, что вон даже вы нас заметили.

— Не болтай ерунды, тот андроид, который вышел на первый бой и этот — второй тычок в Буратино — Два совершенно разных экземпляра. Кто на тебя работает? Я чувствую хорошую проектную команду.

— Вон сидит один из членов этой команды. Сами, всё сами вот этими ручками! — Карло не кривил почти душой. Понятное дело, что кое-что, а вернее многое они заказывали в разных местах. А большинство расчетов делал сам Буратино, он по факту оказался не только самообучающейся, но само-строящейся системой. — Да, Пепероник?

— Да, Карло. И кстати, от первого варианта у нас остался камень, голова, источник энергии, концепция опять же! Кинематическую схему мы не меняли. А то, что кое-что заказали в сторонних мастерских, так это нормально.

— Ну да, сборище гениев, как я погляжу. Полностью титановый каркас — это как? Вы еще бы его из вольфрама отлили.

— Нет уж, нам такой ерунды не надо. Вольфрам гораздо тяжелее и хуже нагрузку держит. С титаном пока ничто не сравнится в области роботостроения. И это, давай уже переходить к самим переговорам, уважаемый Сверчак. Десять золотых, и Буратино проиграет. Пять тысяч кредитов, и он завалит твоего… кто там против нас будет стоять?

— То есть тебе всё равно, против кого? Ты это имеешь в виду?

Все присутствующие почувствовали новый градус напряжения в зале. Своими словами Карло практически жирно намекнул, на какие-то серьёзные козыри на руках, позволяющие ему разобрать кого угодно. Ну или в его исполнении пошёл мощнейший блеф.

— Ты прямо против любого готов выставить Буратино?

— А хрен ли! Чем сильнее соперник, тем больше гонорар. Чем меньше шансы на победу, тем больше выиграет моя ставка. В случае, если Буратино победит. А если даже и продует, восстановим, отладим, снова выставим на арену. Не на твою, так на другую. Вот Кара не даст соврать. Кара, в случае нашего гипотетического провала, ты пустишь Буратино на Фабрику?

— Пущу, какой разговор! С вашими боями такой движ вокруг арены, мы уже начали принимать ставки на драки болельщиков. Неофициально, конечно. Как на события. Каждый хочет посмотреть, как итальянцам начистят рожи, ну или наоборот. Еще и кредитов поднять на этом.

— Насчет десяти монет за поражение — ты серьёзно?

— Абсолютно! Я на самом деле собираюсь в противоположном случае поставить на нашу победу и поднять тысяч десять только на ставке. Опять же победа над андрюшкой первого ранга сразу переведет Буратино во второй ранг. Соответственно и следующие гонорары будут заметно толще.