Шрифт:
И эта часть правды — станет ложью, поскольку останется без светлой своей стороны: повернет медаль лишь одной. И то, что было разумным и спокойным — сделается устрашающим и невыносимым'.
Размышления о времени… о том, с чем работают оракулы. Действительно, о чем еще он мог думать…
За спиной слышались тихие звуки: шаги, шелест ткани, едва уловимый скрип каталки.
Герард перевернул страницу и увидел схематичный рисунок — античный храм. И он же на следующей странице начерчен гораздо подробнее.
Отчего умер Андонис? Он был абсолютно здоров, по словам Галатеи. Правда немного заблудился во времени…
И снова то же здание. Массивное, с тяжелыми колоннами. На основании одной из них изображен серп. Орудие, которым срезают созревшие колосья. И в переносном смысле — олицетворение времени, снимающего жатву с поля жизни. Символ Хроноса, символ Сатурна… Персонификация времени.
Время.
Время, в схватке с которым побеждают и все время проигрывают оракулы. Волна времени, где едва не погиб сам Герард. Фидий, погибший на его глазах… Андонис, умерший сегодня во сне… Под рисунком оракул разобрал надпись, обращение:
«Ты найдешь этот храм и настанет конец времен».
Он не умер во сне — его убили — понял Герард.
Тот же самый дэймос, который напал на самого Герарда, и тоже убил бы, если бы не вмешательство Аякса.
Оракул схватился за коммуникатор, выбирая номер ученика, и едва тот ответил, велел:
— Не выходи в сон! Я запрещаю тебе работать с волной времени. Тебе и всем остальным.
? покровительница.
Глава 8
К СВОБОДЕ
Антэй стоял на краю пропасти. Она была глубже провала Ас-Хаду, и на ее дне дрожали теплые огни: золотые, манящие и безопасные. Свежий ветер трепал волосы и раздувал футболку с обрезанными рукавами. Мрамор под растоптанными кроссовками был отполирован сотнями, тысячами ступней ног людей, поднимавшихся сюда.
Серфер поднял голову. На фоне закатного неба вырисовывался титанический силуэт фигуры с опущенным мечом в одной руке и городом — на ладони другой.
— Ну, как тебе? — послышался за спиной знакомый голос.
Антэй оглянулся и увидел Мусорщика. Никогда еще его друг и наставник не выглядел таким чистым и опрятным. Волосы причесаны, одежда, обычные штаны и рубаха, без единого пятна и ни одной дыры, на ногах сандалии.
— Неплохо, — улыбаясь, ответил серфер.
— Александр Великий, — Мусорщик кивнул на статую в шлеме с высоким гребнем и военной лорике, перетянутой ремнями.
— Я понял, — Антэй полез в карман за телефоном, сделать снимок, но вспомнил, что тот остался в прошлом, покинутом мире.
Он поднес руку ко рту, чтобы по привычке ощутить вкус меди от кольца. Полоски кольца-проволоки тоже не было. Значит, он отомстил? Больше не нужно цепляться за прошлое? Можно жить дальше?
Антэй вдохнул полной грудью прохладный воздух и ощутил странное, непривычное чувство. Спокойствие и уверенность.
Не нужно развлекать толпу богатых бездельников, исполняя опасные трюки. Не надо прятаться от полиции, бояться дэймосов, взвешивать каждое слово, жить с оглядкой, не вспоминая себя прежнего.
Свобода? И, наверное, счастье.
Антэй вдохнул снова и взглянул на Мусорщика.
Видимый отсюда город в долине завораживал. Высотные здания переливались белыми портиками и зелеными садами. В ущельях дворов звучала тихая музыка.
— Что ты еще хочешь посмотреть? — спросил тот.
— Центр снов, — решил юноша и первым начал спускаться по широким мраморным ступеням.
Шаг, еще шаг, марево огней постепенно приближалось, готовясь окутать его теплым золотом…
И вдруг все потемнело, как будто погасло зрение. Зазвучал голос, резкий, незнакомый.
Земля под ногами покачнулась, и Антэй понял, что его трясут за плечо. Реальность Полиса рассыпалась. А самого его выбрасывало в другой мир. Параллельно до слуха долетали смутно узнаваемые звуки. Звон разбитых стекол, грохот, гулкие взрывы.
Он открыл глаза, с трудом соображая, где находится и что происходит.
— Вставай! Просыпайся! — над ним склонялся человек.
Антэй все еще чувствовал ветер Полиса и мерцали его огни.
— Что? Что происходит? — пробормотал серфер, вспоминая: этот человек — сновидящий. Он должен был проверить его вчера… сегодня на наличие «мин» в подсознании.