— Да, определенно.

— Ты больше не попросишь меня выйти из комнаты?

Я качаю головой.

— Как только мы будем дома, я отнесу тебя в ванную и оставлю одну, пока ты будешь ею пользоваться, — уверяет он меня.

Мой подбородок начинает дрожать.

— Спасибо.

Я чувствую, как его дыхание касается моих губ, затем его губы следуют за мной, нежно целуя меня.

— Я сделаю для тебя все, Мария, в том числе и защищу твою гордость.

Открывая глаза, я бормочу:

— Я так сильно люблю тебя, Лука.

Он продолжает мыть мое тело, и к тому времени, как он заканчивает, боль уменьшается, и я чувствую себя расслабленной.

— Ты делал это раньше? — Спрашиваю я, когда он садится в кресло рядом с кроватью.

— Нет, с тобой все получается само собой. — На моем лице появляется улыбка, затем он говорит. — Как только ты встанешь на ноги, я хочу, чтобы ты спланировала свадьбу своей мечты.

— Мы уже женаты.

Он кивает:

— Мы обновим наши клятвы и отпразднуем с нашей семьей и друзьями.

— Значит, аннулирования не будет? — Я поддразниваю его.

— Я сказал, что никогда не отпущу тебя, и я это имел в виду.

— О какой свадьбе ты мечтаешь? — Я спрашиваю его, наслаждаясь тем, как легко все ощущается между нами.

— Ты, стоящая у алтаря, — усмехается он. — Расскажи мне, как ты представляешь себе свою.

— Я хочу свадьбу в черном и розовом золоте.

Уголок его рта приподнимается в горячей усмешке.

— Это очень похоже на тебя.

— Весь декор должен быть черным, включая мое свадебное платье, а Вайолет и моя мама наденут платья из розового золота.

— Что я надену?

— Черный смокинг с галстуком и жилетом из розового золота.

Он кивает, кажется, довольный моим выбором цветов.

— Куда ты хочешь поехать на наш медовый месяц? — он спрашивает.

Счастье разливается в моей груди.

— Куда угодно.

— Сколько детей ты хочешь?

— Двоих, — отвечаю я без колебаний. — Я хочу, чтобы они были близки, как мы с Виктором.

Лука наклоняется вперед, упираясь локтями в кровать.

— Ты знаешь, что я провожу полгода в Италии. Ты не будешь возражать, если будешь переезжать из одного дома в другой?

— Ты – мой дом.

Мой ответ доставляет ему такое удовольствие, что он приподнимается и целует меня до потери сознания.

— Господи, я надеюсь, ты быстро поправишься, — стонет он мне в рот. — Я умру от синих яиц.

— Дверь все еще заперта, — напоминаю я ему.

Лука поднимает голову, бросая на меня взгляд, как будто я сошла с ума.

— Я ни за что не буду трахать тебя.

— Да, но у тебя есть рука и пять пальцев.

Лука садится, качая головой и тихо посмеиваясь.

— Не говори мне, что ты застенчивый, — поддразниваю я его. — Я в больнице и испытываю боль. Меньшее, что ты можешь сделать, это устроить шоу, которое я никогда не забуду.

— Ты хочешь посмотреть, как я кончаю, amore mio? — Его голос низкий и глубокий, отчего у меня в животе разливается тепло.

— Да.

Лука не сводит с меня глаз, расстегивая ремень и брюки. Я опускаю взгляд, когда он вытаскивает свою твердую, толстую длину.

— Нравится то, что ты видишь?

— О да. Сжимай свой член в кулаке, малыш, — приказываю я. Мое дыхание становится поверхностным, когда я смотрю, как его сильные пальцы обхватывают бархатистую кожу, натянутую вокруг его члена.

На головке выделяется сперма, и я облизываю губы.

— Проведи по ней пальцем и позволь мне попробовать тебя.

— Господи, — стонет он, ловя каплю большим пальцем. Он наклоняется, и мой язык высовывается, чтобы забрать ее.

— Хм ... ты так же хорош на вкус, как и на вид, — хвалю я его, сохраняя свой голос соблазнительным.

Лука откидывается на спинку кресла и раздвигает ноги. Его ресницы наполовину опускаются на глаза, а губы приоткрываются, когда он начинает поглаживать себя.

— Иисус, ты выглядишь таким горячим прямо сейчас, — стону я, желая, чтобы это были мои пальцы, обхватившие его. — Как только мне станет лучше, я собираюсь сильно пососать тебя и проглотить каждую каплю.

— Блять, Мария, — стонет он, его бедра и рука двигаются быстрее, когда он сильно толкается в кулак. Его тело напрягается, и он хватает мочалку, ловя свое освобождение, когда оно горячими потоками извергается из него.