— Ды-к семнадцать будет.

— А не рановато ли? И что со старым королем?

— Ничего. В добром здравии.

— А чего же от власти отказывается? — Арестей удивленно вскинул бровь.

— Ды-к традиция такая, говорю же! — Собеседник закинул полотенце на плечо и отставил деревянную кружку. — Вы, неместные, не понимаете наших обычаев.

— А вы расскажите. Интересно же, да? — обратилась я с вопросом к своим спутникам, и те активно закивали. — У нас-то иначе все устроено.

— Да нечего рассказывать, кхарши. Часто у нас короли меняются. Власть свою наследникам отдают, а сами на покой уходят. Ничего не слышно о предыдущих королях. Мы уж и запоминать их устали, если честно. На середине четвертого десятка все уходят обычно. Как раз и наследники подрастут.

— То есть сами взошли на престол в семнадцать, а затем примерно в тридцать уходят? — Сэна озадаченно нахмурилась. — А остальные как? Советники всякие там.

— Кхарша, откуда мне знать? Я лишь таверной владею. В столице-то ни разу не был. Вам бы самим там побывать, может и узнаете чего.

— Мы туда и направляемся. — Я расслабленно откинулась на спинку стула.

Традиции в Хаоне действительно удивляли. В прошлое наше с Райаном пребывание здесь познакомиться с культурой близко не удалось. Хоть мы и заезжали в столицу, но ни самой королевской четой, ни обычаями не интересовались. Был как раз сезон дождей, и находиться в вечной слякоти нам не захотелось. Заехав в Кахраш на пару дней, отправились в итоге в соседнюю Варравию.

Тут мой взгляд наткнулся на сидящих в углу форхаров. С одним из них уже успел сдружиться молчавший Мурро — мальчишка игрался с рыжим детенышем найденной где-то ленточкой. Второй форхар, пушистый, белый и неестественно чистый, сидел в отдалении на крышке какого-то сундука. Сложив по обе стороны от себя по длинному хвосту, он пристально наблюдал за нами.

— Это ваши животинки? — поинтересовалась я у хозяина таверны.

— Рыш-то? Этот бродячий форхар недавно прибился к нам, ловить мышей стал. Оставили, коль проблем не приносит. Жена подкармливает.

— А белый?

— Какой белый? — Мужик непонимающе нахмурил брови.

— Да вот этот. — Я кивнула в сторону угла, метнув туда же и взгляд.

Все, не сговариваясь, последовали моему примеру, но нашли лишь пустой угол. Я озадаченно замолчала. Белая наглая тварь просто куда-то испарилась, словно ее и не было.

— У нас только один форхар, кхарша, — осторожно ответил собеседник.

— Да… показалось, — задумчиво согласилась я.

Ар еще немного поболтал с трактирщиком, пока его не спохватилась жена, а потом мы закончили ужин и поднялись наверх.

Комнаты было решено поделить в этот раз по половому признаку. Девочки — налево, мальчики — направо. Перед тем, как отправиться на боковую, я все же выцепила Мурро на отдельный разговор. Хотелось удостовериться, что я не сошла с ума и форхар мне не почудился.

— Мади, там был только один рыжий форхар. Он сразу ко мне на коленки пошел. Ласковый такой, даже об ноги терся, — ответил на вопрос мальчишка, не понимая моей обеспокоенности.

— Вот как. — Я натянуто улыбнулась. — Ладно тогда. Наверное, просто устала.

— Выспись, Мади, — посоветовал мне Мурро, отправляясь обратно в собственную комнату. Он на мгновение задержался у двери, чтобы попрощаться. — Спокойной ночи.

— И тебе. — Мальчишка едва успел взяться за ручку двери, как я поспешно его окликнула. — Погоди, а что с твоими видениями?

— А что с ними?

— Тебе они больше не снятся?

— Пока не появлялись.

— А вдруг ты просто путаешь их с обычными снами?

Мурро поднял на меня свои внимательные глаза, а потом тяжело и по-взрослому вздохнул.

— Мади, видений не было с твоего пробуждения. Они отличаются от обычных снов, их сложно перепутать. Если появятся, то я скажу.

— Хорошо, — не стала я спорить с ним.

Мальчишка вновь пожелал мне спокойной ночи и скрылся за дверью комнаты.

Едва я осталась одна на этаже, улыбка тут же стекла с моего лица. Внутри все сильнее нарастало беспокойство, но объяснить его причину я не могла. С того момента, как я вернулась в тело, никаких опасных ситуаций не происходило. Все было предельно тихо и спокойно. Это и пугало. Не верилось мне, что зульфийцы просто так сдались и больше не покажутся.

Снизу доносились довольно шумные выкрики и разговоры подвыпивших гостей таверны. Кухня все еще работала, поэтому на второй этаж долетал запах жареного мяса, печеного картофеля и рыбы.

Я отошла к единственному в полутемном коридоре открытому окну, и меня тут же обдало прохладой ночного воздуха.

На улице уже было темно. Где-то вдали лаяли собаки. В городах даже ночью улицы освещались фонарями, но здесь, в глуши, с наступлением темноты местность погружалась в сон. За окном не было видно ничего, кроме редких мерцающих огоньков в окнах соседних домов.