– Так, – подтвердил Аверин. – Позвоните ее родителям. Они должны отвезти девочку к врачу и обещали помогать следствию. Дива надо немедленно отвязывать. Алене десять лет, это опасно. И как же признание баронессы?

– Очень просто. Вы сами слышали, что она несколько раз говорила разное. Это теперь называется «заговаривалась». Из-за слабости разума. Тут же появился адвокат Френкелей и, что забавно, поступил звонок «сверху».

Что ж, у барона Френкеля вполне могли быть связи в столице, и семейный адвокат не преминул ими воспользоваться.

– Представляете, мне настоятельно порекомендовали «отпустить бедную больную старушку домой до выяснения».

– Понятно… – протянул Аверин. – Так вот на что они рассчитывали, пряча девочку у Сомовой. Старая ведьма выйдет на свободу и спокойно займется своими делами.

– А Екатерина? На что рассчитывала она? И что это за дела? Мне история с Академией показалась притянутой за уши. Кажется, что они придумали ее в последний момент. Когда увидели вас, Гермес.

– Меня? А я тут при чем? – удивился Аверин.

– История семьи Метельских много раз обсуждалась по телевидению. В сильно сокращенном виде, конечно. Но про то, что старый граф участвовал в заговоре, в результате которого Императорский див вышел из-под контроля, упоминалось. Причиной предательства называли запрет его внуку учиться в Пражской Академии.

– Хм, это возможно, – согласился Аверин. – Пригласите меня, пожалуйста, когда будете допрашивать Барика.

– Хорошо. Как только договорюсь с родителями Алены, я вам перезвоню.

Аверин положил трубку и задумался. Думал он долго, а потом набрал номер поместья.

– Поместье графа Аверина, – услышал он голос Анонимуса.

– Позови мне Любаву, – велел он. К племяннице появилось множество вопросов.

– После обеда поедем в участок допрашивать Барика, – сообщил Аверин Кузе, когда тот «вернулся с консультаций» и они сели за стол.

– Ага, – обрадовался див, – а можно я допрошу? Мне понравилось, как пугает Владимир. Тоже так хочу!

– Нет, Кузя. – Аверин посмотрел на него с некоторым недоумением. – Мы никого пугать не будем. Алена попробует приказать Барику говорить, если хозяйка она – это сработает.

– А если нет?

– Если нет, я придумаю что-то другое. – Аверин взял ложку.

– Понятно. – Кузя схватил с блюда поджаренный хлеб, подумал, положил на него сыр, ветчину и котлету сверху. И только после этого засунул в рот и заел супом.

Опустошив тарелку, он спросил:

– Гермес Аркадьевич, а что происходит между Анонимусом и Владимиром? Рядом стоять страшно, с ног сшибает.

Аверин вздохнул:

– Анонимус зол из-за того, что див, который вторгся в его «владения», да еще и пытался меня убить, теперь пришел на его территорию хозяином и командует. А Владимир не желает уступить даже чуть-чуть и только добавляет масла в огонь своими приказами.

– А как иначе, – Кузя усмехнулся. – Анонимус слабее, но не подчинился и ведет себя вызывающе. Конечно, Владимир не может оставить это без ответа. Он же Императорский див.

– И что с ними делать? – пробормотал Аверин. – Если ее высочество опять захочет посетить поместье? Или увидеть «подмену сущности»? А она захочет…

– Что за подмена?

– Ох, ты потом увидишь. Отец придумал. Но если ее высочество затребует Анонимуса в столицу… я буду, конечно, рядом, но… там он окажется полностью на территории Владимира. Смирится ли?

– А может, дать им подраться? Это бы решило все вопросы. – Кузя почесал затылок.

– Боюсь, Владимир слишком силен. Анонимусу не выстоять против него, это будет избиение. – Аверин снова вздохнул и придвинул к себе второе. Тарелка Кузи была уже пуста.

– Ага. Но это если один на один. А если вместе с Анонимусом будете сражаться вы… помните, даже со мной вы их под орех разделали!

– Хм.

Про «под орех», конечно, слишком громкое высказывание, но мысль была неплохой.

– Владимир вряд ли откажется… он хотел со мной сразиться. Даже если мы проиграем, разгрома точно не будет.

– Да вы победите! Без сомнения! – Глаза Кузи полыхнули.

– Возможно, так мы и поступим, – сказал Аверин и добавил: – А теперь давай закончим с обедом и поедем в участок.

– Мне рассказали, что ты с тетей играла в колдунью? – спросил Аверин у девочки, когда ее родители вышли из кабинета.

– Да! Но это не игра. Я взаправдашняя колдунья, – радостно объявила Алена и тут же поправилась: – Но я знаю, что быть колдуньей нельзя. То есть можно, в ските, но я совсем туда не хочу, я была в монастыре на Соловках, видела монашеские кельи. Они маленькие и холодные. И даже телевизора нет! А вы были на Соловках? Там киты!