Я проверяю время на своих наручных часах и говорю: — Мы просто заскочим в особняк, чтобы забрать наш багаж, а потом потащимся в аэропорт.

— Хорошо, — пробормотала Виттория, ее беспокойство за Тайни все еще написано на ее прекрасном лице.

Она берет меня за локоть другой рукой и придвигается ближе ко мне, когда мы выходим из больницы.

Она чертовски быстро учится. Мне всего один раз пришлось сказать ей, что я хочу, чтобы она была прикована к моему боку, когда мы появляемся на публике, и она ни разу не оступилась.

Так мне проще защитить ее в случае внезапного нападения.

Не то чтобы я его ожидал. В последний год все было хорошо.

Мы с Витторией забираемся на заднее сиденье внедорожника, и когда Большой Рикки садится за руль, я говорю: — Тебе придется оставаться с Витторией, когда мне нужно будет заняться делами.

В зеркале заднего вида я вижу, как сходятся его брови, но он не спорит.

С тех пор как он начал работать на меня, он никогда не покидал мою сторону. Куда я, туда и он. Но поскольку Тайни в больнице, он нужен мне, чтобы защитить мою драгоценную жену. Кроме того, пока мы будем на Сицилии, в моем распоряжении будут люди дяди Маурицио.

Кроме того, я могу позаботиться о себе сам.

Глава 27

Тори

Когда частный самолет тормозит на взлетно-посадочной полосе, нервы сжимают мой желудок.

За последний месяц я пережила целую череду эмоций. Но последние три недели стали воплощением мечты, а не кошмаром, которого я ожидала, когда меня заставили выйти замуж за Анджело.

Я подружилась с Ритой и Тайни. Мои отношения с Большим Рикки все еще развиваются, потому что я вижу его не так часто.

Я ничего не слышала о Джорджио с тех пор, как он столкнулся со мной в соборе. Все синяки, которые он оставил на мне, исчезли, а выйти из-под его контроля - это просто мечта.

Мои обязанности в приходе продолжаются в обычном режиме, хотя Роза более отстранена, чем обычно. Я не виню ее. Люди знают только темную сторону Анджело и боятся его так же, как и я вначале.

Я все еще осторожничаю рядом с ним, особенно когда он приходит домой в плохом настроении. Он никогда не срывает на мне свою злость, а просто ведет себя тише, чем обычно.

Самое главное изменение - это то, как я к нему отношусь.

Я влюбилась в то, как он прикасается ко мне.

Каждый раз, когда он возвращается с работы и заходит на кухню, мое сердце учащенно бьется, а в животе порхают бабочки.

Я влюблена в своего мужа, и это очень приятно.

Все мои надежды и мечты наконец-то сбылись.

— Давай, детка, — бормочет Анджело, расстегивая мой ремень безопасности.

Я беру его за руку, поднимаясь на ноги, и, глубоко вдыхая воздух, иду за ним к выходу.

— Не волнуйся. Моя семья тебя полюбит, — говорит он, пытаясь успокоить меня. — Дядя Маурицио мне как отец.

— Хорошо, — шепчу я, крепче сжимая его руку.

Большой Рикки первым покидает самолет, и только когда он говорит: — Чисто, — мы спускаемся по ступенькам на асфальт.

Я бросаю взгляд на три черных внедорожника, припаркованных возле частного самолета, и останавливаюсь на мужчине, которому на вид около шестидесяти или семидесяти лет.

Когда Маурицио Риццо был главой территории Риццо в Нью-Йорке, я была слишком маленькой, чтобы что-то понять о Коза Ностре.

Анджело отпускает мою руку, когда мы подходим к мужчине, и я наблюдаю, как они улыбаются друг другу, а затем обнимаются.

— Рад тебя видеть, Zio5, — усмехается Анджело.

— Прошло слишком много времени.

Когда они отстраняются друг от друга, Анджело берет меня за руку и притягивает ближе. — Я хочу познакомить тебя с Витторией. — В его глазах светится гордость: — Наконец-то я послушал тебя и женился. Виттория - моя жена.

От того, что Анджело представил меня как свою жену, в моем сердце разливается тепло.

Глаза его дяди расширяются от шока. — Что?

Я чувствую себя как под микроскопом, когда его взгляд скользит по мне, прежде чем он снова обращает свое внимание на Анджело. — Ты женился? Когда? Почему нас не пригласили?

Анджело усмехается и похлопывает дядю по плечу. — Это случилось в самый ответственный момент. Я увидел Витторию и просто понял, что она должна быть со мной. — Он подмигивает мне. — У нее не было особого выбора.

Мои щеки пылают от такого внимания, и, протягивая руку Маурицио Риццо, бывшему капо Коза Ностры, я тяжело сглатываю и говорю: — Рада познакомиться с вами, сэр.