В общем, мы договорились. Врунгель отправился в Петрозаводск, где занялся закупкой товаров для первого рейса на Остров скелета — и я только тогда окончательно понял, как нам повезло. Шкипер знал все ходы-выходы, не позволял нам переплачивать втридорога, сам договаривался с оптовиками — и в результате, когда «Клевер» и «Квадрант» покинули Бесов Нос и нырнули в Фарватер, на борту у них было всё необходимое для первого десанта переселенцев. «Штральзунд» и «Ланифер» остались ждать на Онежском озере -грузовместимость этих прогулочных, по сути, судёнышек, ничтожна, да и светить их в Зурбагане пока не стоило. Пусть постоят в уютной бухточке у Бесова Носа — их время придёт позже, когда стартует Регата Пяти Фарватеров.

Первые кандидаты в переселенцы прибыли на Бесов Нос в начале мая, одновременно с мастером Валу и его «Квадрантом». Я знакомился, беседовал с каждым по отдельности, стараясь выяснить, не ошибся ли Пётр в выборе. В Интернете человека толком не узнаешь, и если вылезет что-то вовремя незамеченное — какая-нибудь гнильца, неспособность ужиться в коллективе, неумение переносить трудности походной жизни, чрезмерное пристрастие к спиртному, а то и к чему похуже, — расхлёбывать последствия придётся уже на «той» стороне.

В итоге, из двадцати семи кандидатов я отсеял пятерых. Случились и приятные сюрпризы: например, реконструктор-средневековщик из Новосибирска, оказавшийся фельдшером скорой помощи — ценнейшее приобретение для колонии! Или чудаковатый дядька лет пятидесяти, который на каждый фестиваль приезжал со всем семейством — тридцатилетней супругой, двумя сыновьями, одиннадцати и четырнадцати лет, и семилетней дочкой. Он являлся на мероприятие нагруженный, как верблюд, оборудованием для кожевенной мастерской и с ходу разворачивал производство, продавая гостям и участникам фестиваля кожаные сумочки, пояса, ножны и прочие поделки, изготовленные умело и с большой любовью к своему ремеслу.

Я без колебаний утвердил его кандидатуру. Пётр, правда, возражал — кожевенник во время предварительных переговоров умолчал о том, что прибудет не один — но мы с Валуэром его убедили. Такой мастер, несомненно, будет чрезвычайно полезен, да и дети окажут на атмосферу колонии благоприятное действие. Что до опасностей, поджидающих несовершеннолетних в чужом, неизведанном мире — если уж родители сочли такой риск приемлемым, кто мы такие, чтобы спорить? И Тиррею будет компания — юный фитильщик, узнав о предстоящем переселении на Остров Скелета, категорически заявил, что отправиться с нами, и пусть его не отговаривают! Никто, впрочем, и в мыслях этого не имел — живой, сообразительный и смелый мальчишка уж точно не станет для колонии обузой.

— Где ваш друг, Серж? На маяке? — спросил Валуэр. Мы с Лоцманом стояли на полубаке, наблюдая за погрузкой очередного ящика.

Я приложил ладонь козырьком к глазам и стал рассматривать решётчатую вышку, венчающую нависший над морем утёс. Солнце чужого мира весело играло на зеркальных пластинах Маяка, и от одного этого настроение моё скакнуло на несколько градусов вверх.

— Да, зеркала чистит от птичьего помёта. Надо бы козырёк какой-нибудь соорудить, хоть из брезента, а то замучаемся каждый раз отмывать…

— В следующий раз пойдём сюда уже по Маяку, а не по Астролябии. — сказал мой наставник. — И поведёте судно вы, Серж — хватит ходить в учениках!

Я вздохнул.

— Хотелось бы, да не получится. Сами знаете, мне сейчас не с руки появляться в Зурбагане, во всяком случае — открыто. А как без этого зарегистрироваться Лоцманом на рейс?

— А вам и не придётся. Официально «Клевер» поведу я, но в решения ваши вмешиваться не буду — так, подстрахую на всякий случай. Надо же когда-то и начинать, верно?

Прибыв на Бесов Нос, мастер Валу перво-наперво изложил нам с Петром последние зурбаганские новости. Они были неутешительны: Дзирту повсюду ищут, и не только флотское начальство или дядюшка-адмирал, обеспокоенный судьбой племянницы. Какие-то люди расспрашивают о ней не только в Зурбагане, но и в Гель-Гью, и в Лиссе, и в других прибрежных городах и рыбацких селениях. «Интересуются они и вами, Серж — добавил Лоцман, — и пусть мне никогда больше не выйти в море, если делают это с добрыми намерениями!» В итоге мы решили, что ни мне, ни Дзирте, ни даже Петру и Тиррею не стоит пока появляться в Маячном Мире — пусть суматоха хоть немного уляжется, а там видно будет. В любом случае, мне, хочешь-не хочешь, а придётся появиться в Зурбагане — Регата стартует в Маячной Гавани, да и регистрацию участников проводят там же, в городе…

Но до этого ещё полтора месяца — а пока трос поскрипывает, опуская очередную порцию груза на плот-лихтер, капитан Врунгель в энергичных выражениях подбадривает крановщика, солнечные зайчики играют на ряби лагуны, Кора тявкает на берегу, отгоняя от лагеря местную мелкую живность. Благодать, да и только!

Больше всего я опасался первой реакции наших переселенцев — когда они выберутся из кают, поднимут глаза к небу и обнаружат там три луны вместо одной. Узнать, что вместо обещанного реалити-шоу на тропическом острове их забросили на другую планету — такое не всякий выдержит. Могут случиться нервные срывы, то и прямой бунт, с криками, истериками, угрозами, потрясанием кулаками и требованием немедленно вернуть домой с выплатой компенсации за причинённый моральный ущерб.