— Я буду вынуждена позвонить Олегу Вячеславовичу, чтобы он хоть как-то тебя усмирил. Я не несу ответственности за поступки других. Лично у твоего отца из кошелька я денег не тяну и не ворую. Тем более не сплю с ним. Если у тебя есть какие-то претензии — думаю, стоит озвучить лично ему.

Наши взгляды встречаются. Я завороженно рассматриваю мерцающие языки пламени в глубине зрачков и затихаю с каждым новым словом.

— Уже озвучил.

— Вот и славно, Мир. Ещё раз спасибо за то, что подвёз и помог с ремонтом, но мне пора.

Не дожидаясь нового укола, я разворачиваюсь и направляюсь к подъезду, чувствуя жжение в области поясницы.

— На чай не пригласишь, Даш? — долетает насмешливый голос вдогонку.

Я фыркаю и лезу в сумку. Звеня ключами, ускоряю шаг. Без шансов. Вообще без. Моя влюблённость обречена на страдания.

***

«Девочки, СОС! Вы нужны мне пораньше!»

В чате, куда добавила меня Янка, состоят только близкие и избранные. Это соседки-близняшки и я.

«Буду через час», — отправляю без промедления.

Вообще-то на это время у меня запись на параллель: укладка плюс макияж, потому что я не подумала, что заранее понадоблюсь подруге в день рождения, но мне ничего не стоит подкорректировать планы.

«Сорян, у меня маникюр на семнадцать — не успею», — отписывается Ника.

Спустя секунду всплывает сообщение и от Кристины:

«Я и на сам праздник думала опоздать — не говоря о том, чтобы пораньше. Прости, Янчик».

Закрыв диалоговое окно, набираю номер салона красоты, который находится на территории нашего ЖК, и, много раз подряд извиняясь, отменяю запись.

В целом я и сама неплохо справлюсь. Волосы можно быстро уложить с помощью фена-стайлера, а неиспользованной косметики у меня столько, что можно устроить настоящую распродажу.

— Ты с ночёвкой, Даш?

Мама без стука заглядывает в мою спальню и садится на край кровати, осторожно отодвинув в сторону вечернее платье.

— Да, останусь. Дома никого не будет, кроме самой именинницы.

С помощью кисти я наношу на лицо немного пудры и румян. Подкрашиваю ресницы. Взбрызгиваю духи на запястья и вспушиваю кончиками пальцев слегка волнистые волосы.

— Знаю, ты и так умненькая девочка, Даш, но будь осторожна, ладно? И отзванивайся по возможности.

Не знаю, к чему этот разговор, если со мной нет и не было никаких проблем ни в подростковом возрасте, ни сейчас. Я всегда вовремя возвращалась домой. Вела себя образцово. Ни разу не напивалась. Да и в криминальных хрониках не была завязана. Скорее всего, это некий шаблон, который обязаны озвучивать родители своим детям.

— Конечно, мам, — спокойно киваю. — Вместо нравоучений — лучше помоги отыскать обувь.

Я мечусь от полки к полке в поисках новых и ни разу не ношеных лаковых лодочек. Помню, что они где-то точно были, но сориентироваться никак не могу.

Впрочем, не удается и маме, перерыв все шкафы в квартире. Ей приходится вручить мне свои — на высокой и тонкой шпильке, с острым носом и цветом, вполне подходящим к платью.

У нас один размер одежды и обуви. И это довольно удобно — особенно в таких экстренных ситуациях, как сейчас.

Вызвав такси, я без особых сложностей доезжаю до коттеджного посёлка, где живут Авдеевы.

Выглядывающий из-за ворот особняк вызывает за грудной клеткой отголоски минувших событий. Но утешает то, что в этот раз ничего подобного не произойдет. Я лично составляла с именинницей списки — и имени Ратмира там не промелькнуло.

Внутри дома чисто и празднично украшено нежными лентами, шарами и гирляндами. У одной стены накрыт фуршетный стол с закусками, у другой — сладкий. Есть барная стойка. Всюду носятся официанты и завершают последние приготовления перед приемом гостей.

— Близняшки такие сучки, скажи? — спрашивает Янка, когда мы поднимаемся на второй этаж. — Значит, когда я им нужна — всегда пожалуйста, девочки. Помогу и прикрою. А когда мне что-то понадобилось, то они тут же съехали с темы, причем даже не удосужившись придумать более внятный повод…

Я так и не поняла, для чего подруге был важен столь ранний приезд за два часа до торжества, кроме общей моральной поддержки. Но надеюсь, что даю её сполна.

— Одна ты у меня самая преданная и надёжная. И знала бы ты, Даш, как сильно я это ценю.

Подруга толкает дверь своей комнаты, где царит беспорядок, и продолжает громко возмущаться, а я застываю на пороге и прокашливаюсь.

Это признание звучало сотни раз. Тем более Янка с легкостью умеет выражать свои чувства, в отличие от меня, но в этот — за рёбрами особенно сильно дребезжит.