Эти самые верные сыны отчизны, и борются с гнилью во всех эшелонах власти, защищая империю. Но пока только тайно. Однако вскоре всё изменится и, тогда придёт их время.

Уж больно такой подход напоминал мне вербовку в тайную царскую канцелярию. Тут тебе и помощь, и светлая благая цель, а также дополнительные боевые знания. Ну и по итогу за доблестную службу своей стране, возврат титула и какая никакая роль во власти.

Да и создание такой подпольной ячейки под носом у Ехитова, который член тайной канцелярии, мало вероятно. Да и речи очень схожи.

Во-вторых, если подумать и представить, что тут не замешан ТЦК, то они навряд ли ни могут не знать о таком формировании. Но с приходом в гимназию комиссаров, которые ввели дополнительные занятия, на которых если посмотреть глубже и без мишуры, учат как раз ведению боёв в городских застройках и правовому взаимодействию с гражданским населением. То опрометчиво взращивать тех, кто пойдёт против их самих с оружием в руках.

Куда легче точечно отдалить их от таких знаний, и наработки боевых навыков, чтобы в случае чего, было проще с ними справиться.

Но нет. Обучают всех, кто мало-мальски умеет пользоваться родовой силой.

Отсюда напрашивается несколько выводов.

Неужели граф Брилов работает на Ехитова, но выполняет роль куратора террористической ячейки, которая выгодна тайной канцелярии? С чьей помощью можно выполнять грязную работу. После чего, если потребуется без ущерба организации, устранить данное никаким боком не принадлежавшее к ним формирование.

Тогда Ехитов вербует людей в отдел, а Брилов в бандформирование, под полным зелёным светом тайной царской канцелярии.

Если всё сложить в едино, то получается весьма интересная картина, которая хоть пока и не полная и не совсем точная, но какая есть.

Если взять в учёт, что негласные занятия рассчитаны до апреля, после чего начинается практика, которая составляет срок в полтора месяца. То если представить образно время на прибытие на распределённые места, плюс небольшая акклиматизация и адаптация. Получается, что некие события, к которым тут все тайно готовятся, начнутся в конце апреля, начале мая.

Если взять опять в учёт слова пытаемого мной гимназиста, то получается, что как выразился курносый прогнившая, аристократия готовит на это время некие перемены в империи, которые не устраивают многих наверху.

Под эту лавочку, если брать наши негласные занятия, готовят смуту крестьян, под шумок которой будут устранены, скорее всего, сторонники нововведений, а также конкуренты во власти.

Если это на самом деле так. То Ехитов и может об этом не знать. Ведь нас уже начали готовить к роли полицейской дружины для обеспечения правопорядка в городах. А вот его сторона во всём этом для меня пока не ясна.

Подумав над всем ещё с полчаса, лежа лицом к стене, я и уснул, как только выключился свет.

Первая половина следующего дня для меня прошла как обычно. Я учился и слегка играл роль больного, у которого болят рёбра.

При этом я тщательно следил за обстановкой в гимназии, и между уроками высматривал мои вчерашние мишени, которых нигде не было видно.

После третьего урока, я, болтая мило с двумя гимназистками, которые были ещё теми сплетницами, узнал, что вчера вечером была крупная драка между гимназистами, из-за которой многие её участники попали в лазарет.

Как рассказывали сплетницы, две компании парней в чём-то не сошлись мнениями и, устроили серьезную драку, после которой всем пришлось обращаться в лазарет.

Дальше девушки и вовсе мне стали лить мне в уши всякие небылицы. Начиная с того, что одни говорят, что их всех хотели исключить, и заканчивая тем, что, мол, вообще всё замяли и даже наказания не будет. Так как всё было без использования родовой силы, а что дураков за махание кулаками наказывать. Молодые ведь. Кровь горячая.

Я же получив тележку утренних сплетен, только улыбался про себя, думая как они всё обыграли.

Просидев последний урок перед большой переменой, я как обычно, самый первый вышел из класса, и направился на улицу, дабы одним из первых явиться в столовую и без очередей перекусить.

Когда я прошёл практически всё расстояние до здания, где располагалась столовая, то был, настигнут Лидией Романовной, которая сходу налетела на меня, мимолетно прижавшись к моему плечу.

— Григорий Александрович. Как ваше самочувствие? — Сверкала как золото на солнце гимназистка.

— Уже лучше, — улыбнулся я девушке. — Думаю, сегодня уже смогу составить вам пару.