Столичный город Ардлин планеты Боры.

Любого человека мира, что мог бы при случае попасть в это невзрачное тридцатиэтажное здание на окраинах столицы, несказанно удивило бы, что абсолютно все служащие в этом здании говорили на совершенно неизвестном для среднестатистического обывателя языке. Правда, только в фантастическом случае тот мог бы сюда проникнуть, а в действительности сюда мог войти только свой, много раз провернный и просвеченный от кончиков пальцев ног до последнего волоска на голове, да и то, не выше первого этажа. Система режимного объекта была чрезвычайно жёсткой и даже высшее руководство старалось игнорировать этот центр, обходя его большим кругом, не пыталось попасть внутрь, даже когда было просто необходимо. Особенно после одного казуса, когда самого Председателя Совета Миров продержали в изоляции более трёх часов, лишив одежды и поместив в холодный изолятор, пытаясь досконально выяснить цель внезапного и заранее не согласованного визита.

Кто он такой, знали абсолютно все, но вот не повезло высокопоставленному чиновнику — звёзды сложились так, что именно в тот день проходила аттестация первого курса оперативников Отдела Поиска и все разговоры в учебном центре велись исключительно на русском языке, а курсанты, стараясь показать себя во всей красе, пытаясь заработать дополнительные баллы, шли на крайние меры, забывая, порой, рамки дозволенного.

Вот и допрос Председателя вёлся именно на том языке, которого задержанный и знать не знал. На все возмущённые крики и протесты, а так же требование предоставить переводчика, «следователи», что были с закрытыми лицами, лишь смеялись в лицо задержанному и вновь и вновь задавали вопросы на непонятном языке. При этом связаться ментально и попросить о помощи Председатель не мог — помещение было надёжно экранировано генераторами…

В соседнем же кабинете проводился подобный допрос референта Председателя и, по совместительству, выполняющего обязанности телохранителя. Но с тем общались намного жестче, так как во время задержания мужчина попытался оказать сопротивление…

* * *

— Привет, Маруся, как дела?

Вошедший в комнату самоподготовки Второго подразделения Отдела поиска, молодой человек широко улыбнулся и, подойдя к девушке, поцеловал ту в щёку.

— Нормально, Дима, всё в порядке. Видишь, сижу, тружусь, изучаю иммунологию. А ты сюда на занятия или просто соскучился по сестрёнке? Если поболтать, не затягивай. Скоро Татьяна вернётся, мы с ней на пару занимаемся. Та сейчас пошла в хранилище за очередной видеолекцией по аллергологии.

— Татьяна? — молодой человек на секунду завис, а потом хлопнул себя по лбу. — А, Тала. Бездна! Опять наряд? Да и… Что, у неё зависть к подруге перевесила статус в обществе? Хочет тебя переплюнуть?

— Что-то типа этого, — девушка улыбнулась. — Её, как увидела фото моего парня, просто переклинило. Заявила, что однозначно составит мне конкуренцию. Поставила перед фактом, представляешь? И как можно после этого называть лучшую подругу лучшей? Да и подругой ли… Только не верю совершенно, что из нас двоих выберут её.

Парень засмеялся.

— Мар… Маруся. Прости, но за эти полгода так и не смог привыкнуть, что наши имена теперь звучат иначе. Проессор Глевнер просто не может держать себя в руках, когда просматривает записи и слышит наши истиные имена или родной язык в разговорах. И не только во время занятий, а и в личных комнатах. У тебя сколько взысканий по нарушению языковых правил?

— Четыре, но три уже отработала. А у тебя?

— Двенадцать. — Молодой человек погрустнел. — У Вас, девушек, отработки проще — кухня, уборка, да дополнительные два часа прохождений полосы. А у нас вообще беда — после отбоя шесть часов полоса «смерти», потом в зале часовой спарринг с мастером Орни, а потом… потом уборка туалетов и всех лестниц в комплексе. Вот и получается по факту час-два сна в сутки. А самое обидное, что я, было, предложил начальнику режимных ограничений у входа в комплекс положить сетку-щётку, что бы грязь с обуви оставалась на них, так новый начальник Отдела поиска, не смотря на все согласования, одним росчерком на планшете категорически такое нововведение запретил — мол, нарушает стандартный вид служебного помещения. Как жаль, Мария, что тебя сняли с должности, вот бы сейчас…

— Дим, не расстраивайся и потерпи. Ещё полгода, может год, и мы…

— И нет никаких гарантий, что мы попадём именно туда, куда стремились год назад. Если бы не моя самоуверенность в приятелях, которые обещали переход… Если бы не моя записка к отцу, если бы…

Парень сел на стул и руками закрыл лицо.

— Не надо начинать с начала, Дим, — девушка встала и, подойдя к брату, взъерошила волосы на его голове. — Зря, конечно, мы понадеялись на твоих товарищей, но и их понять можно. Сам подумай, как наказали бы смену техников Центра, если бы мы перешли… Я тоже, как наверняка слышал, как правильно сказать… а, лоханулась. Вроде это выражение и не часто используемое, но употребляется в речи.

— Это жаргонный язык ариков. Бездна!!! Вот ещё один наряд заработал. А всего лишь хотел поправить — нарушителей закона, заключённых. Лучше говорить «лопухнулась».

— Димка, ты как маленький, ей… да, Богу. Перестань сравнивать даже в голове нашу планету и ту, другую. Лучше произноси меньше слов, но старайся их тщательно подбирать. Ты сколько прошёл гипнокурсов? Три или четыре?

— Четыре, как и весь наш курс. Хотя письменный у меня намного лучше, чем разговорный. А с тобой и сравниваться нельзя.

— Повтори правильно последнюю фразу.

— А… понял. Я не могу с тобой сравниться по продолжительности командировки и по знанию языка. Ты общалась с носителями языка более полугода, а я неполных семь дней. Так правильнее?

— Правильнее, но уж очень литературно. Говори нормальным языком, не шлифуя фразы, иначе тебя пугаться будут. Не, не пугаться… шарахаться. Так будет вернее. А вообще русский разговорный самый сложный из всех языков той планеты. Я за эти полгода выучила и сдала на отлично два европейских — испанский и английский. Там, правда, гипнокурсов было по десять на каждый курс, и после каждого — дикая головная боль. А с русским беда. Разговорный в гипокурс полностью не вложить. Одно и то же слово может означать множество смысловых значений. Случайно замени одну букву или просто «проглоти» её, так смысл вообще меняется. Жаль, что у нас только виртуальный ассисиент, с которым ведём диалоги. Вот если был живой носитель языка…