Стас поджал губы.

— А может, это ты ненормальный?

Кеша усмехнулся.

— Я вас понимаю. Патология, распространенная на все сообщество, становится нормой. Но люди не могут быть все позитивными — это факт. Я читал в книге!

Он выдернул книжицу из заднего кармана и протянул Стасу. Тот взял ее и, не теряя бдительности, глянул на обложку.

«Иерархическая психология и проблемы агрессии как способа выживания в примитивных сообществах», автор Г. С. Кременицкий.

Эту книгу Стас видел впервые в жизни. Впрочем, никогда особо не интересовался психологией и тем более книгами с такими занудными названиями.

— А еще я читал «Преступление и наказание», — похвастался Кеша. — Там человек убил другого человека, чтобы проверить силу воли. Достоин ли он, имеет ли право. Или тварь дрожащая.

— Ну и что выяснил? — улыбнулся Стас.

— Что тварь дрожащая, — нетерпеливо отмахнулся Кеша. — Неважно. Главное, это то, что людям свойственны агрессия и насилие.

Стас вернул книжку, не раскрывая. Посмотрел на студента исподлобья.

— Для тебя это открытие?

Выводы напрашивались сами: Кеша — обычный шизофреник. Каким-то образом сбежал от санитаров и вешает теперь психопатическую лапшу на уши гостя города. Кое-что в его словах не без резона, но все эти финты с книжками и упоминание «Преступления и наказания»…

Нет, у Кеши не все ладно с головой.

— Вот именно, открытие! — вскричал Кеша. — В Чаринске нет преступлений! И не было никогда! Никто никогда не украдет, не нападет, не оскорбит! Я уже не говорю про убийства! У нас нет преступлений, и нет книг про преступления. Эти книги мне попались случайно, и я прозрел…

Действительно, в библиотеке Стасу не повстречалось ни одного знакомого автора, ни одного завалящего детектива и даже классики. Все было иное, незнакомое.

— В Чаринске не бывает преступлений? — повторил Стас, передумав немедленно выставлять Кешу из номера. — Как это? Вообще нет?

— Вообще! — торжествующе сказал Кеша. — Если вы потеряете бумажник, вам его принесут или оставят в бюро находок. У нас не принято даже в собак кидаться камнями…

— Хм-м-м… — протянул Стас.

— А я видел, как вы кидались, — осклабился Кеша. — Поэтому и понял, что вы нормальный.

— Или ненормальный, — проворчал Стас.

— Агрессия является частью нормы. К нам очень редко приезжают гости вроде вас. В основном, из Камень-града или Шибирска… а они такие же… блаженные. Но несколько раз приезжали и такие, как вы…

Кеша нахмурился и встал. Стас отступил на полшага, хоть и не ожидал нападения. Сработала осторожность.

— … и их превратили в блаженных, — договорил студент.

— В улыбающихся, вечно позитивных и так далее? Даже не знаю, радоваться или горевать.

— Это часть вашей личности! — выкрикнул Кеша, но сразу же примолк, испугавшись, что его услышат. — Какой бы она ни была, она — ваша! Часть характера, темперамента, чего угодно. Никто не вправе отбирать ее!

— То есть ты хочешь, чтобы в Чаринске были преступления? — уточнил Стас, лихорадочно размышляя.

— Да при чем тут преступления? — загорячился Кеша. — Это последствия! Я хочу, чтобы люди были нормальными, а не… с промытыми мозгами!

— А ты почему такой нервный, химик? Почему не блаженный? Нахимичил чего?

Судя по перекошенной физиономии, Кеша готов был растерзать Стаса. Но студент неимоверным усилием воли сдержался. Сухо сказал:

— Я не подношу.

— Чего?

— Не совершаю Ритуал подношения духовной грязи.

— Что это такое? — заинтересовался Стас. — Да ты садишь, не топчись.

Скрипнув зубами, Кеша сел, напряженный, злой, напуганный. Диаметрально противоположный по своему поведению чаринцам. Но более близкий Стасу Думову, чем все местные вместе взятые.

— Каждый вечер, с наступлением темноты, каждый чаринчанин совершает Ритуал. Ему учат с детства…

Кеша сложил ладони, причудливо переплетя пальцы. Стас постарался повторить, зажав молоток подмышкой, но тщетно — чуть пальцы не вывихнул.

— … А раз в месяц Ритуал проводится нашими старейшинами у реки.

— Что-то вроде вечерней молитвы и крестного хода, — предположил Стас.

— Наверное, не знаю. Сидишь и говоришь про себя, можно вслух: «Возьмите, о великие, мою духовную грязь, заберите ее и очистите этим меня, грязного и омраченного…»

Студент не договорил, плюнул, расплел пальцы.

— Языческое действо. Я не хочу отдавать грязь — она моя! И неизвестно еще, грязь это или не грязь. Может, мы отдаем что-то не то! Энергию жизни, например…

Стас на секунду задумался. Твари под Завесой тянут из людей жизненную энергию. А в Чаринске Завесы, считай, почти что и нет. Так жители города отдают ее сами, добровольно, под видом «грязи»?