– О…

– Слушай, может, он специально это, а? Знает же, что я тебе обо всем доложу. Ну и…

– Да, наверное, так и есть, – поспешно соглашаюсь. Продолжать диалог, держать перед Шуркой лицо нет ни сил, ни желания. – И кстати, я рада, что он тебя взял. Как тебе, кстати, работается?

– Ой, я же только вышла. Что за это время можно понять?

– Ну-у-у, не знаю. Например, водятся ли в вашем офисе симпатичные мужики? Есть хоть на кого глянуть?

О своей неустроенной жизни Шурка может говорить часами, это довольно хороший способ перевести тему разговора.

– Ну, пока я не всех видела, но есть там один маркетолог…

Не меньше получаса Чуранова заливается соловьем, а я в нужных местах поддакиваю, угукаю и смеюсь, старательно не замечая расползающейся пустоты где-то под ребрами.

Влад

– Не хмурься, морщины будут, – шепчет лежащая рядом женщина, разглаживая указательным пальчиком глубокую складку между бровей. Перехватываю ее руку. Целую запястье. В последнее время я хмурюсь постоянно, сам того даже не замечая. Жанна – моя попытка расслабиться. Хотя когда я переспал с ней в первый раз после затянувшегося целибата, это стало скорее еще большим стрессом. Я ведь всерьез сомневался, что у меня встанет на кого-то, кроме Асии. И даже когда организм сработал как надо, я беспокоился, как бы член не упал в процессе. Ничего подобного, конечно же, не случилось, к счастью, мужской организм – довольно примитивная штука. Так что теперь, ложась с Жанной, я даже могу ненадолго переключиться и сам от себя отдохнуть.

Прямо как раньше могу, ага: нормально, по-взрослому, без надрыва и предшествующих сексу качелей. Просто потому что она мне нравится. А я нравлюсь ей. И никакой блядской драмы.

Переместив голову любовницы со своего плеча на подушку, встаю.

– Водички принеси, угу? В холодильнике.

Напоить партнершу после изматывающего сексуального марафона – прямая обязанность любого уважающего себя мужчины. Хотя я встал не за этим, послушно плетусь в кухню, выуживаю из огромного двухдверного холодильника маленькую бутылку Перье и возвращаюсь в спальню. С шипением сворачиваю крышку. Делаю пару глотков, прежде чем отдать бутылочку Симоновой.

– Поеду я, Жан, – целую ее в округлое плечико.

– Четыре утра, Худяков.

– Вот именно. А мне еще нужно переодеться.

– Провожать не пойду, – зевает, будто случайно оголяя пышную грудь. – Дверь захлопни.

Ничего другого я и не ожидал. Жанна знает себе цену. Она никогда не станет упрашивать меня остаться. Или как-то еще навязываться. В отличие от других женщин, этой от меня ничего не нужно. Она, как и я, сделала себя сама. У нее свой успешный бизнес, приносящий отличную прибыль. А потому Симонова – одна из немногих женщин в моем окружении, рядом с которой я могу быть уверен, что интересен ей сам по себе. Во многом этим она меня и притягивает.

– Не переживай. Захлопну. Наберу тебя завтра, да?

– А толку? – стонет, зарываясь лицом в подушку. – У меня неделя расписана. У тебя тоже. Не стоит и пытаться.

– Ну почему же? – бормочу, чтобы поддержать разговор, пока одеваюсь.

– Потому что мы все время заняты. Зачем давать друг другу какие-то обещания?

– Думаешь, отношения не впишутся в наши графики? – смеюсь.

– Ага, – потягивается сытой кошкой. – Ты и сам это понимаешь. Не зря же чуть не женился на принцесске Юсуповой.

Симонова просто констатирует факт. Ей как будто совершенно не интересно, почему этого так и не случилось. Никакого любопытства к моему прошлому, что даже как-то обидно. Потому что Жанна появилась в моей жизни задолго до Асии, и именно из-за той я поставил на паузу наши вялотекущие отношения.

– А это тут каким боком?

– Худяков, не тупи. Проживание под одной крышей – единственный шанс для таких, как мы.

– Ты делаешь мне предложение? – щекочу Жанку за пятку.

– Отвали, – фыркает та, не глядя, бросая в меня подушкой. Со смехом ее ловлю. И напоследок бросив:

– Я подумаю! – ухожу.

Пока двигатель набирает обороты, открываю телефон. Лениво просматриваю сториз с пьянки по случаю дня рождения учрежденной мной компании. Интересно, Чуранова уже отчиталась подружке о том, что видела? Непонятно. От Асии ни одного сообщения. Хотя в глубине души я, конечно же, понимал, что Юсупова вряд ли снизойдет до выяснения отношений посредствам мессенджера, и уж точно никогда не опустится до ревнивой истерики, то, что она все-таки этого не сделала, откровенно бомбит. Меня бесит реальность, в которой ей может быть на меня все равно. Она… не Жанна, на которую мне плевать по большому счету. Мне нужны ее эмоции, в какой-то момент они стали моей навязчивой идеей. Моей зависимостью. Ее качаю – и самого штырит.

Рулю по спящему, обласканному весной городу. Рукой ловлю встречные потоки воздуха. И вдруг осознав, что в тот единственный раз, когда Асия выложила наше фото у себя в блоге, она тоже меня использовала, бью по газам. Использовала ровно так, как я сейчас использую Жанну, чтобы что-то там себе доказать. И если для девчонки двадцати лет такая тактика простительна, то для меня, без малого сорокалетнего мужика – унизительна и крипова. До чего я рядом с ней докатился, а? Бля-я-я. Ну, приехали.

Опускаю голову на сложенные на руле руки. Оно мне надо? Вот правда… Я же себя тупо не узнаю. Кто этот, распустивший нюни, дебил? В жизни я совершенно не такой, и стремился я тоже к другому! Ухаживать мне за Асией было некогда, тут Жанка права, как ни крути. А мне хотелось. Девочку эту, детей, тепла домашнего очага, тишины и покоя при минимуме душевных затрат. По факту всего того, о чем в определённом возрасте начинает мечтать каждый эгоист. А вместо этого она мне душу вынула. За что ее теперь хочется придушить. Но ведь это будет слишком легко. А я… Я хочу, чтобы она помучилась. Чтобы локти грызла, сука, чтоб подыхала точно так же, как я, когда понял, каким был дураком.