— Пиип! Пиип! Пиип! — заверещал таймер и Бон Хва — очнулся. Минута истекла!

— Вот так и смотри. — сказал дядюшка Ван и покрутил шеей: — ты слишком рано заглянула туда, куда не стоит заглядывать и назад пути уже нет. Если… если не поступишь в институт и тебе будет нужно подработка — приходи. Нам нужны такие люди как ты, Бешеная Су.

— Спасибо за науку, господин Ван. — поклонилась Су Хи и Бон Хва вдруг понял, что у нее — даже голос изменился. Она стала говорить без всех этих заиканий и придыханий, как будто совсем другой человек!

— Да, пустяки. Если не заниматься с молодежью — из вас всякое говно может вырасти. — хмыкает Ван и снова вытирает лицо полотенцем: — ладно, пойду я. А ты, Бон Хва… что с тобой сегодня?

— Что? — не понял он.

— Куда Старшего потерял? Или спит после вчерашнего?

— Ээ… спит. Вчера… вот. Ну и… эээ…

— Ну-ну.

— Спасибо вам еще раз, господин Ван!

— А как иначе. Вы ж оба долбанутые. Она — бешеная, а ты — с раздвоением личности. Нужно же за вами присматривать. Приходите завтра в это же время… продолжим. — и гангстер со шрамом через все лицо, правая рука Мадам Вонг, господин Ван — вразвалочку пошел от них в сторону душевых кабинок, почесывая себе зад.

Бон Хва оглядывается. На сиденье рядом с ним сидит Су Хи. Она выглядит совсем по-другому. У нее короткая, пацанская стрижка, ее форма идеально чиста и выглажена, а юбка — укорочена так, что видны спортивные шортики под ней. Но самое главное — она отвечает ему взглядом, ее глаза смотрят серьезно и уверено.

— Ну что, молодежь, готовы? — с переднего сиденья спрашивает дядюшка Ван.

— Да. — отвечает за двоих Су Хи: — мы готовы, господин Ван. Большое вам спасибо еще раз.

— Пожалуйста. Как было не подобрать на улице такую промокшую птичку как ты, Бешеная Су. — в голосе Вана отчетливо слышна насмешка: — я бы потом спать не смог по ночам спокойно.

— А я думала, что уж ты будешь спать спокойно даже если землетрясение начнется. — парирует Су Хи: — или это у тебя возрастное? Береги себя, дедушка Ван.

— Отрастила себе зубки, росомаха? Бон Хва — присмотри за ней, чтобы никого не убила в школе. А то таскать передачи тебе в колонию для несовершеннолетних я не собираюсь. — хмыкает Ван, но по его тону становится понятно, что он не сердится и даже — доволен таким ответом.

— Не могу обещать, старый. — отвечает Су Хи: — они тут здорово меня выбесили. И не надо мне никаких передач, так обойдусь.

— А я раньше думал, что это ты у нас с раздвоением личности. — усмехается Ван, глядя на них в зеркальце заднего вида: — а вас уже двое оказывается. Или четверо? Я уже запутался.

— Нам пора. Спасибо, что подвезли, Ван-сонбэним. — говорит Бон Хва. Это Су Хи после двух недель тренировок со старым ганстером — может с ним фамильярничать, но не он. Для него — он все еще его начальник и все тут.

— Валяйте. Пригляди за Бешеной Су, Бон Хва. — кивает Ван и Бон Хва — открывает дверь автомобиля. Огромный, черный автомобиль… именно на таких и разъезжают кангпхэ. Богачи — ездят на тех, что подороже и современней, с мягкими обводами корпуса. Молодые — гоняют на спортивных. Бизнесмены предпочитают практичные марки. И только гангстеры раскатывают на таких черных, угловатых монстрах, жрущих огромное количество топлива на сто километров пробега. И именно из такого черного, угловатого монстра — сейчас и выходит Бон Хва, ступая на асфальт школьной парковки. Выходит и протягивает руку, придерживая дверцу.

Сам факт нахождения такого автомобиля на школьной парковке — уже притягивает взгляды. Но когда на его руку опирается выпорхнувшая из этого же автомобиля Су Хи — над парковкой словно бесшумную бомбу взорвали. Все замирают с открытыми ртами.

— Чертова школа. Как я ее ненавижу. — говорит Су Хи и улыбается. Обычно, когда молодая и симпатичная девушка улыбается — люди испытывают легкий подъем и желание улыбнуться в ответ. От этой улыбки — почему-то мороз пробегал по коже. Она — окинула школьную парковку и замерших вокруг школьников взглядом, ее темные глаза остановились на здании школы.

— Ненавижу школу. — сказала она и протянула ему руку: — пойдем уже?

Глава 2

— И что это такое было? — насела на него Соен, едва только он вошел в класс: — что это?

— О чем это ты? Не понимаю. — Бон Хва делает «лицо кирпичом» и прикидывается веником. Прикладывает усилия к тому, чтобы не выдать себя. Он конечно же понимает, о чем она. Наполовину потому, что вся эта сцена с утра на школьной парковке — была продумана и тщательно прорепетирована. И не только для того, чтобы школьники, глядя на новую, возрожденную Су Хи — впечатлились и сделали парочку зарубочек у себя в голове, но и для самой Су Хи. Потому что такой вот выход — поддерживает ее новый имидж, вызывая неясные опасения — ведь она приехала в школу на «бандитском» автомобиле. За рулем сидел сам дядюшка Ван, а его лысая башка, огромные плечи, едва не разрывающие пиджак изнутри и шрам через все лицо — это было почище чем плакат на спине, который говорил бы о принадлежности к кангпхэ. И не к рядовому составу гангстеров, но скорее к среднему командному звену, там, где распоряжаются отрядами и группами. А то и к высшему, где сидят в богато обставленных кабинетах и жмут руки политикам и прокурорам. По крайней мере видок у господина Вана был внушительным.