– Прогулки люблю на свежем воздухе, море обожаю, а еще животных…

– Животных? Каких именно? – спрашивает, и в глазах будто золото искрит, мне хочется прищуриться, чтобы более детально рассмотреть, но я себе запрещаю этот жест, выдающий мой изъян.

– Кошек…

На лице шейха вновь проскальзывает улыбка.

– Кошек, значит. Как интересно…

Смотрит на меня внимательно, рассматривает, затем спрашивает серьезно:

– Наелась?

Киваю. Больше точно есть не хочется, да и вообще как-то чувствую себя странно, хочется побыстрее скрыться от таких внимательных глаз мужчины, которого я должна обмануть…

И мне бы задаться вопросом, как вообще Каролина смогла подумать, что нам под силу обмануть такого мужчину, как Макадум…

– Тогда пошли, – шейх прерывает мои мысли и поднимается, опуская меня на ноги, возвышается надо мной словно скала.

– Куда? – выдыхаю едва слышно и смотрю в его медовые глаза, оторваться не могу, кажется, что я за ним готова хоть на край света идти.

Глупышка… Гашу в себе непозволительные мысли, ведь шейх запретен для меня…

– Для начала погуляем, ты же любишь? – вновь вскидывает темную бровь и выглядит при этом весьма ироничным.

Я не понимаю, что происходит, но Аяз ловит мои пальцы, которые буквально утопают в его широкой ладони, и ведет меня вперед. Мы выходим из беседки и оказываемся под сенью деревьев, идем по дорожке, вымощенной камнем…

Дворец и близлежащая территория поражают своей красотой и величием, и я, как завороженная, изучаю мир, в котором очутилась.

– Здесь так красиво, – выдыхаю, когда проходим мимо кустарника, на котором цветут замысловатые розовые цветы.

– Это жасмин, – отвечает на мой незаданный вопрос Аяз, а я смотрю на шейха, который как ни в чем не бывало продолжает: – этот замок славится своими садами, Джамиля, я привез сюда деревья из различных стран, разумеется, отобрал те, которые могут существовать в здешних климатических условиях, но эффект, думаю, был достигнут…

– Здесь потрясающе, – отвечаю, улыбаясь, когда мы оказываемся под огромными ветвями цветущей акации…

Шейх кивает, принимая мою похвалу.

– Вон там растет делоникс.

Указывает в сторону огромного дерева, на котором, кажется, растут огненные цветы, так как оно далековато, я плохо вижу, но киваю улыбнувшись.

– Родина этого дерева – Мадагаскар, но и там их осталось не так много, вымирающий вид. Я делаю все, чтобы этот вид выжил, кстати, не касайся лепестков и цветов делоникса. Он токсичен.

– Ядовитый? – переспрашиваю и по инерции щурюсь, чтобы разглядеть, спохватываюсь, когда шейх вновь поворачивается ко мне, и выдыхаю, потому что успела…

Сердце начинает колотиться в груди как сумасшедшее, показалось, что прямо сейчас шейх меня раскроет, но, видимо, Аяз списывает мою реакцию на страх перед ядовитым деревом.

– Не пугайся, красивая, не трогай просто лишний раз растение, особенно если не знаешь, что это такое. Красота и яркость в природе опасна. Чем более красив цветок, тем больше вероятность того, что он скрывает жало…

Аяз говорит эти слова, а сам мне в глаза смотрит, его рука опускается мне на щеку и мягко ласкает, пока шейх изучает лицо.

– Поняла. Не прикасаться к цветам, если не хочу умереть раньше времени и оставить шейха вдовцом, – отвечаю скороговоркой, пытаюсь пошутить, все это нервное и… мое поведение не соответствует тому, как должна вести себя жена с шейхом… Каролина не одобрит, но… здесь я, а не она…

Замираю под внимательными глазами шейха, но Аяз вновь улыбается.

– Ты не перестаешь удивлять, Джамиля…

– Это плохо? – спрашиваю теряясь и прикусываю нижнюю губу.

Шейх не отвечает, лишь наклоняет голову, рассматривая меня.

– Скорее неожиданно, – отвечает вновь как-то странно и берет за руку, ведет вперед по парку, который, кажется, скорее представляет собой заповедник.

До меня доходит, что Аяз точно знает, куда именно меня ведет. Шейх рассказывает мне о растениях, которые растут в его садах, и… я понимаю, что этот человек разбирается в том, о чем говорит.

То есть шейх досконально знает то, чем владеет, а ведь и мной он завладел, вот почему изучает меня, и с каждой секундой я понимаю, что мне нужно поскорее исчезнуть из этого дворца, поменяться местами с сестрой, потому что чем больше Аяз будет узнавать Мелину, тем тяжелее Каролине будет исполнить роль… ей сложно будет быть мной…

Эти мысли вызывают панику. Я бросаю взгляд на шейха, и сердце у меня болит из-за страшного желания признаться в том, что произошло…

Мне кажется, что такой просвещенный человек, возможно, сжалится над нами, даже поймет, но… следующая фраза Аяза будто ответом становится на мою невысказанную мольбу.

– Это джадлид. Цветок отчаяния. Цветок пустыни. Чрезвычайно редкий, – указывает на колючку с розовыми лепестками.

– Почему отчаяния? – спрашиваю, и сердце сжимается от страха. Какого-то интуитивного.