– Как ты его используешь? – спросила она, её голос дрожал от любопытства.

Нокс встал на колени и достал свой инструмент – тишиномар. Его форма была необычной, словно завуалированный прообраз маленькой арфы, в лепестках и струнах которого звучали объёмы тишины, и, когда Нокс начал наигрывать на нем, мелодии стали наполнять воздух мягкими, еле уловимыми звуками. Он закрыл глаза, позволяя музыке проводить его через миры, и начал создавать мелодию, полную нежности и надежды. Каждая нота словно плела заклинание, которое связывало их души, и в то время, как мелодия разносилась по воздуху, он направил ее в цветок.

– Я сделаю так, чтобы он всегда напоминал тебе о нашем времени вместе, о нашей следующей встрече. Когда ты увидишь его, пусть он станет твоим сигналом, – произнес он, его голос был полон серьезности.

Лира наблюдала, как цветок начинает медленно светиться, реагируя на музыку. Его лепестки, которые раньше были просто мягкими и красочными, теперь выглядели почти как живые – они светились и пульсировали вместе с ритмом его мелодии.

– Вот так, – закончил Нокс, открыв глаза. – Теперь, с каждым твоим взглядом на этот цветок, ты будешь чувствовать, что я здесь, и…, – засмущавшись продолжил он, – Что я жду встречи с тобой.

Лира была поражена.

– Это невероятно! – воскликнула она. – Но что если его увидят мои родители?

Нокс посмотрел на неё, и его выражение стало серьезным.

– Должен быть способ, чтобы ты смогла спрятать его. Можешь взять его с собой, но лучше держи его в тайне, чтобы никто не смог его заметить. Он будет твоим символом, твоим секретом. Его свет будет только для тебя.

Лира кивнула, и, почувствовав, как тепло разливается по её сердцу, она осторожно взяла цветок в руки. Чехол, в котором был фьёрвье, мог идеально подойти для хранения цветка.

– Я буду ждать сигнала, Нокс, – произнесла она, и в её голосе послышался трепет от всех тех возможностей, которые открывались перед ними.

– И тогда, когда время придёт, я буду здесь – в Зоне Рассвета, готовый играть для тебя. Ты сумеешь почувствовать меня, даже если расстояние будет велико, – добавил Нокс, его голос был спокоен.

Лира глубоко вздохнула, ощущая магию момента.

– Я не забуду, Нокс. Этот цветок будет напоминать мне… О тебе.

Как будто подчеркивая слова Лиры, цветок засиял ярче, и Нокс улыбнулся, его сердце наполнилось гордостью и тревогой – он понимал, что через этот цветок они построят связь, которая станет их безопасным убежищем. Лира повернулась, чтобы уйти, но на мгновение задержалась, отвернувшись в его сторону. Её сердце наполняло новое чувство – возбуждение и надежда. Она ещё раз взглянула на Нокса, полного загадок и великой силы, и поняла, что это встреча имеет гораздо большее значение, чем просто миг. С улыбкой покидая Зону Рассвета, Лира уйдя от Нокса, чувствовала, как что-то внутри неё меняется, как будто в ней пробуждается нечто большее, чем просто желание исследований. Всё было сложнее, чем она могла предположить. Нокс остался один в Зоне Рассвета, его сердце все еще билось в унисон с музыкой, которую он только что создал. Он смотрел в темнеющее небо, где звездные огоньки начали открываться, как крылья бабочки, расправляющиеся после долгого сна. Он понимал, что его мир, мир Тьмы, никогда не мог бы предложить такой благодатный пейзаж, как этот – царство света и жизни.

– Она как цветок Света, – прошептал он, осознавая, как её светлая энергия наполняла его темную душу. – Пока я был с ней, я был словно в саду.

Но как только она ушла, ему стало нестерпимо тяжело. Светлые эмоции, которые она принесла, начали затмеваться его собственными тёмными мыслями. Нокс ощутил, как холод проникает в его душу, и родная тьма приоткрывает свои объятия:

– Как же это было странно. Ощущать в себе тепло, которое трепетало от её присутствия, и одновременно осознавать, что я – темный луминар, дитя Тьмы, родом из тени.

Нокс знал, что его место – в более мрачных уголках, там, где его способности могли бы расцвести. Но, что она могла знать об этом? Она смотрела на него с доверием, нежностью и невинностью, в то время как он прятал за маской улыбки свои страхи и тревоги. Он оказался в странной ситуации, когда его жизнь пересеклась с жизнью света. При мысли о Лире его сердце снова наполнилось теплом, и одновременно с этим пришла мысль опасности и страха. Она не понимала всей природы тёмных луминаров. Они были окружены страхом и демонами с детства, жертвы предрассудков. Нокс всегда чувствовал, что Тьма – это не только его смысл существования, но и его предел – причина, по которой он оставался одиноким. И всё же, когда он представлял её, как лилию, его собственные тёмные цветы – остролисты, ядовитый цветок зеленой ночи – выглядели так ничтожными на фоне её яркости. Нокс вдруг понял, что эти самые тёмные цветы нуждаются в свете, чтобы наполнять себя жизнью. Каждый момент с ней становился более ценным, чем все его прежние воспоминания о Темном Королевстве, где существовало лишь безмолвие и мрак.

– Она уходит… – смотрел он вслед Лиры, ощущая боль утраты.

Он не мог не чувствовать, что каждый шаг, который она делала, уводил её дальше от него, как простая мелодия, растворяющаяся в тишине. Словно находясь в плену своих мыслей, Нокс почти забыл о том, что должен быть осторожным. Его жизнь была полна упрямства и страха, который жил в нём с рождения. Он был призван стать храбрецом, который будет защищать Темное Королевство, но сейчас чувствовал себя более уязвимым, чем когда-либо. Вдруг он вспомнил её глаза. Их блеск как первый луч света, пробивающийся сквозь тучи. Они были такими же яркими, как само солнце, которое он увидел только здесь, в Зоне Рассвета, и когда они смотрели друг на друга, казалось, что вся тьма вокруг них рассеивалась, как цветной туман, оставляя только благоприятное чувство в их душах.