Гостиная в доме Бурдонов была роскошной: мрамор, лепнина, громадная хрустальная люстра, которой зашибить можно. А труп бросить в камин, места в нем достаточно. С кожаного дивана и кресел кровь вытирать удобно, на мебели из красного дерева пятна в глаза бросаться не будут, а вот белый ковер – явный провал. Чем дольше на него смотрела, тем больше он меня успокаивал. В общем, отличная гостиная, особенно если не сидеть под люстрой.

Чая мне не подали – видимо, вдова на ночь отпустила слуг. Зато принесла откуда-то бутылку (настоящую, фабричную) ликера «Черная роза». Я его ни разу не пробовала, больно дорогой. Она разлила ликер по трем рюмкам, я схватила среднюю, не дожидаясь, пока госпожа Бурдон сама начнет распределять их между присутствующими. Нужно быть осторожнее и не дать ей возможности подсыпать яд, кто ее знает.

– Я слышала, что ты ходишь и всем задаешь вопросы о моем муже, – обратилась она ко мне непринужденно. – Убийцу ищешь?

– Допустим, – почти призналась я.

После заявления о том, что я подыскиваю себе комнату в доме, который она считает своим, притворяться, что я на ее стороне, пожалуй, уже нет смысла. Кстати, странно вдова на мои слова отреагировала – даже не разозлилась.

– А еда.… то есть закуска будет? – поинтересовался красавчик, без энтузиазма глядя на рюмку.

Дама его сердца кивнула и удалилась. Дом большой, до кухни путь наверняка неблизкий. Я воспользовалась моментом и ненавязчиво полюбопытствовала:

– Вы кто, откуда и как вас зовут?

– Илай, из столицы, друг Стефи, – ответил он в обратном порядке. – А ты?

– Кейра, тоже из столицы, некромантка.

– И сыщица? – спросила вернувшаяся с подносом «подруга».

Он у нее что, за ближайшей дверью стоял? Обидно, когда твои расчеты не оправдываются. Тарелки с подноса она поставила на стол – нарезанные аккуратными ломтиками хлеб, сыр и ветчину. Илай сразу запустил руки в каждую тарелку, соорудил бутерброд и вгрызся в него, игнорируя прилагающийся к закуске ликер. По-моему, у красавчика не нашлось денег не только на ужин, но и на завтрак с обедом!

– Ладно, поговорим начистоту, – решилась я, раз уж во мне вычислили сыщика. – Я уверена, что Вилард не убивал вашего мужа, и намерена найти настоящего убийцу.

– Вот и найди, да поскорее, – сверкнула глазами госпожа Бурдон.

– Вы точно этого хотите? – удивилась я и невольно покосилась на красавчика.

– Я Алоиса не убивала! – крикнула она гневно. Осушила рюмку и добавила уже спокойнее: – Не мешал он мне. Старый стал, в опочивальню ко мне года два не заглядывал. Я ему для вида нужна была, чтобы у всех зубы от зависти сводило. Жена молодая и красивая. В тратах меня не ограничивал, часто говорил: «С собой не заберу». Доходы у него были такие, что за всю жизнь не растратишь, каждый день новые средства прибывали. Везло ему очень в любых делах. За что ни возьмется, все золотом оборачивается. И на кой мне его убивать?

При таком раскладе вообще незачем. Наоборот, госпожа Бурдон должна была мечтать о том, чтобы муж жил долго и счастливо. Пока он жив, она и в доме хозяйка, и богатство при ней, и любовники. А как умрет, начнутся тяжбы. Бывшая жена и сын начнут на что-то претендовать. Вряд ли кто-то рассматривал вариант, что Бурдон все отпишет некроманту – постороннему человеку. С другой стороны, не факт, что вдова не врет. Такая может врать с той же легкостью, что и дышит. Троих мужиков за нос водила – и никто ничего не заподозрил!

Госпожа Бурдон шумно вздохнула и сделала то, чего я от нее не ожидала: достала откуда-то из кармашка платья кошель и протянула мне со словами:

– Раз уж ты все равно лезешь в это дело, узнай заодно, кто моего красавчика сюда из столицы вытащил.

Она выглядела по-настоящему растерянной и испуганной. Либо актриса замечательная, либо понимает, что выглядит главной подозреваемой, и стремится это исправить. Хотя одно не отменяет другого.…

– Я мужа не убивала, – повторила вдова. – Мне кажется, кто-то очень хочет, чтобы все выглядело именно так. Найди того, кто написал ту записку и вызвал сюда Илая. Возможно, этот кто-то и есть убийца, неспроста он меня подставляет.

Я потянулась к кошелю, но остановилась. Брать у нее деньги – вроде как становиться ее сообщницей. Если она моя клиентка, получается, мне нельзя никому рассказать ни про ее любовников, ни про прочие подозрительные вещи. Выходит, меня подкупают? С этой хитрюги станется!

– Разве в вашем нынешнем положении стоит средствами разбрасываться? – спросила я подозрительно. – Наследства-то вам не досталось.

– У меня полно дорогих подарков от мужа, которые остаются мне. Не бедствую.

Заметив мои колебания, госпожа Бурдон сама вложила кошель в мою руку и пообещала:

– Выяснишь, кто это сделал, – получишь вдвое больше.

Я хотела сказать, что и сама бы выяснила, безо всяких денег. А потом вспомнила, что сыщик Блэк никогда не отказывался от гонорара, разве что в тех случаях, когда заказчики те еще негодяи. А про вдову не было пока понятно, негодяйка она или просто любвеобильная женщина. Так что я смело взяла кошель, но предупредила:

– Учтите, если окажется, что господина Бурдона убили вы, я сообщу полиции. Покрывать вас не буду, и никакие деньги ничего не решат.