Вернувшись в шлюз, космонавт доложил: шланг больше не выходит из контейнера с бобиной.

Задавая следующий вопрос, Королёв едва сдержался, чтоб не сорваться. Не на Григория, конечно, но тот первый бы услышал рык.

— Сапсан-один, длины шланга хватит для перемещения в «Восход-2»?

— Заря, точно померить возможности не было. Надеюсь, хватит.

А если нет? Тогда самое главное, что должно было венчать полёт, переход на другой корабль и его приземление, генеральная репетиция перед прилунением, всё это идёт коту под хвост!

— Сапсан-один, задраивайте люк и возвращайтесь на свой корабль.

Минут через десять Нелюбов доложил, что давление в шлюзе сравнялось со спускаемым аппаратом.

— Я Заря. Сапсану-один и Сапсану-два, выполнить последние эксперименты дня и отдыхать. До завтра.

Отложив микрофон, Королёв буквально сорвался с места.

— Гагарин! За мной! Кто-нибудь! Мне нужна рулетка семь метров, быстро!

Семь метров… Понятно, чего он опасается. Кто-то особо старательный, теперь, считай, уволенный с Байконура, не заменил-таки шланг на удлинённый. Его Нелюбову хватило бы, чтоб выйти, спокойно отсоединить его и открыть люк «Восхода-2», он без шлюзовой камеры, там подключиться к системе жизнеобеспечения второго корабля и, восстановив герметичность шарика, спокойно наполнить его воздухом.

Выскочив из ЦУПа, я нырнул за Королёвым в его «чайку».

— К институту! Гони!

Там идти-то всего минут пять…

Около макетов Главный пробежался мимо сцепки «Восход-Восход». Размотал полученную от кого-то семиметровую верёвку.

— Юра! Приведи в готовность шлюзовую камеру. Где контейнер с бобиной шланга, ты знаешь. Померяем, насколько Нелюбову хватит.

Два металлических шара плотно сцепились между собой стыковочным узлом, вроде и близко. На каждом поверх обшивки протянут трос, держась за который космонавт переберётся в «Восход-2». Если хватит шланга.

Воздух с шипением наполнил шлюз. Я скинул ботинки и забрался внутрь, привязал верёвку к корпусу контейнера, вытащил второй её конец и вернулся к Королёву.

— Ты — Нелюбов и ты в космосе. Перейди на «Восход-2».

Не обуваясь, я сам хотел как можно быстрее получить ответ, приставил шланг к пузу, там находится его гнездо на скафандре, и шагнул к второму «Восходу».

— Не хватает метра. До задраек, надеюсь, дотянусь, но больше…

— А Нелюбов и до них не достанет. Ты же на полу стоишь, Гришу упругость шлюза потянет назад. Чёрт-чёрт-чёрт…

— Засекайте время, Сергей Павлович.

— Засёк. Что ты хочешь проверить?

Я отпустил верёвку, открутил все три задрайки, втиснулся во второй аппарат и схватился за воздушную магистраль.

— Всё! Скафандр питается от «Восход-2».

— Минута сорок три секунды. В идеальной ситуации. Имеем ли мы право так рисковать?

— Надо проверить в реальном скафандре.

Со второй попытки, но в обычной повседневной форме, я даже выиграл две секунды. Но у Нелюбова не будет времени на тренировки. Движения замедлятся от удушья и чудовищной температуры. Если на него будут попадать прямые солнечные лучи, перегреется до потери сознания быстрее, чем от отравления углекислотой. Не вариант так рисковать.

На этом расстались с Главным.

Ночь прошла в кошмарах. Я то засыпал, то подскакивал, выпадая в явь из страшного сновидения, где смотрю на мир через запотевающее стекло гермошлема и умираю от удушья. Ситуация с Нелюбовым захватила меня без остатка… Но и бросать «Восход-2», всего лишь ещё раз проверив стыковку на орбите, не хотелось.

Случайно зацепил Аллу локтем. Она недовольно заворочалась.

— Каждый раз будешь скакать, пока кто-то в космосе? Спи давай!

Не знаю, как отдыхал Гриша, на утро он предложил вполне здравый вариант.

— В штуцере шланга стоит клапан. Он перекрывает ток воздуха, когда достаю из разъёма в скафандре, и в нём тоже клапан. Отсоединяю, делаю шаг к люку, откручиваю одну задрайку, возвращаюсь, дышу, охлаждаюсь. Время без шланга не превысит минуты, в скафандре воздуха хватит на несколько полноценных вдохов-выдохов.

— Сапсан-один, что если потеряешь сознание?

— Сапсан-два будет страховать в шлюзе. Выйдет, утянет меня к шлюзу и воткнёт шланг.

— С ним согласовал порядок действий?

— Так точно, Заря. Сапсан-два сам и придумал этот вариант.

В подобных экстраординарных случаях многие собирают комиссию, куда-то звонят, советуются. Королёв только бросил в микрофон:

— Сапсаны! Начинайте.

Он принял всю ответственность на себя.

Сцепившиеся «Восходы» повернулись, чтоб оба люка оказались в тени.

ЦУП накрыло тишиной. Молчал даже Главный, не в силах чем-то помочь. Каждые несколько секунд включался Нелюбов, кратко комментируя свои действия, и чтоб понимали: он не в обмороке. Всматривались в передаваемую им картинку до боли в глазах. Боковым зрением заметил, что сидевший справа от меня офицер, взрослый майор с эмблемами связи на голубых петлицах, совершенно по-детски принялся грызть ногти.