Annotation

В один прекрасный день король Собраны объявит войну своим собственным северным провинциям. В один прекрасный день герцог Гоэллон, королевский кузен, предсказатель и отравитель, расстанется с любовницей и возьмет себе нового секретаря. В один прекрасный день первый министр захочет увидеть свою дочь королевой. В один прекрасный день на лесной поляне принесут жертву истинному творцу мира. И мир перевернется вверх тормашками.

Дом для демиурга Том 1: Поднимается ветер...

Пролог: две мечты Рудо Шроста

Часть первая. Осень. Секретарь. Дорога.

1. Собра - баронство Брулен

2. Собра - Веркем - графство Саур

3. Сеория - окрестности Собры - Беспечальность - Собра

4. Убли - Собра - Брулен - Эллона

5. Графство Саур - Собра

6. Графство Саур - Собра - окрестности Собры - Веркем

7. Графство Саур - Собра - окрестности Собры

8. Графство Саур - баронство Брулен - Веркем - Сеория

Пролог: Неверна-Невельяна

Часть вторая. Зима. Ученик. Столица.

1. Собра - окрестности Собры

2. Собра - Брулен

3. Собра - Беспечальность - Саур

4. Собра - Тамер

5. Брулен - Собра - Саур

6. Собра - Лита

7. Алларэ - Собра - Брулен

8. Саур - Собра - Къела

Пролог: белые цветы Междуречья

Часть третья. Весна. Наследник. Oдиночество.

1. Собра - Саур - окрестности Собры

2. Собра - Брулен

3. Собра - Беспечальность - Саур

4. Собра - Саур - Скора - окрестности столицы

5. Собра - Брулен

6. Собра - Саур

7. Собра - Саур

8. Собра - Къела - Брулен

Дом для демиурга Том 1: Поднимается ветер...

Пролог: две мечты Рудо Шроста

От ученых, поэтов, бойцов, до копченых под пиво рыбцов.

От героев-отцов до детей-подлецов - Божий промысел,

ты налицо!

Олег Ладыженский

Третью ночь Рудо шел на юг один, третий день отсыпался, как змеи и ящерицы, под жидкой тенью камней и кустарника. Низкое, раскаленное добела небо светило все злее и злее. В предночный час горячий воздух поднимался вверх, и кромка остывающего небесного свода казалась громадным костром. Плясали языки пламенного зарева, выжигая и без того душный раскаленный воздух.

На четвертую ночь сухая степь обернулась пустыней.

Спускаясь с бархана, Рудо причуялся. До сих пор ему удавалось находить источники воды. Зов инстинкта безошибочно вел его от одного жалкого ручейка до другого, пусть и приходилось идти не строго на юг, а то и дело меняя направление. Возле каждого оазиса он благодарил святых Окберта и Теодора, силой молитвы которых людям было даровано знание путей и источников. Без этих чудес Рудо не выжил бы в пустыне.

Рудо манила Предельная пустыня - даже не сама она, а тот мифический предел, за которым якобы ничего нет. Говорили, что там - стена тумана, говорили, что стена огня, говорили, что бездонная пропасть, что горы высотой до неба. Говорили, говорили, говорили... а Рудо хотел - увидеть.

Еще в детстве они с братом свернули карту обитаемых земель в трубочку, так, чтобы Пределы юга и севера - песчаная и снежная пустыни, - сошлись край к краю. Те края, на которых были Предельные океаны, нелепо торчали, и тогда Рудо взял нож и нарезал твердую упрямую бумагу так, чтобы ее можно было скрепить. За испорченную карту - дорогую, бумажную - отец приказал их выпороть. Следующую карту они сделали из тыквы, выцарапав на ней контуры материка и островов.

Картой из тыквы, над которой братья-погодки мудрили не один день, заинтересовался священник. Объяснениям Рудо он покивал, потом улыбнулся и сказал, что мир устроен вовсе не так, а придумка их годится разве что для забавы. Мальчишкам мир-тыква скоро наскучил, тыква сморщилась и загнила, ее выбросили слуги.

Вспомнилась давняя забава спустя десяток лет.

Сколько еще идти по пустыне, и что там за ней, Рудо не знал. Может быть, вечно накаленные светом небесным каменные поля, может быть, спекшийся до стекла песок. Пока что пустыня, казавшаяся мертвой и бесплодной, кормила и поила его. Надолго ли это - Рудо не знал тоже. Ничего он не знал, кроме того, что будет идти, пока чутье не подскажет, что воды впереди больше нет, и потом еще столько, чтобы опустошить два бурдюка из трех. Тогда придется повернуть назад.

При взгляде на иссиня-белое злое небо перед глазами начинали плясать цветные пятна. Рудо прикрывал лицо краем плаща и заставлял себя спать до вечерних сумерек, потом поднимался, растирая затекшие руки и ноги. Вылезал на край спальной ямы - песок осыпался под каблуками сапог - и вновь шел, шел, шел...

Спутники отказались идти дальше на исходе второй седмицы. "Мертвецам золото не нужно", - ответил старший из проводников. Спорить с ними Рудо не стал: они были правы во всем. Жадное упрямство, гнавшее господина на юг, они разделить не могли. Оруженосца Рудо отослал с ними: не хотел для мальчишки испытаний, которые выбрал для себя.