Я положил широкоформатную папку на стол и благодарно кивнул в пустоту. Всё же подсобил дух, несмотря на всю свою упрямую загадочность.

Ладно, поищу ему цариц…

На улице уже начало темнеть и задул прохладный ветер с залива. Я взглянул на запад, но небо по-прежнему оставалось чистым и безоблачным. Можно, конечно сделать наоборот и пригнать тучи. Но это было бы совсем бесчеловечно.

В сумраке загорались первые фонари, разносчики газет давно ушли, а их место заняли цветочницы с букетами для романтичных пар и мороженщики для тех, кто прогуливался с детьми.

Уличные террасы ресторанов заполнились людьми. Отовсюду разносился смех, звон бокалов и пленящие ароматы еды.

Что же сделать в первую очередь? Найти полигон для испытаний схемы артефакта, заняться развитием новых стихий или хорошенько поужинать?

Сложный выбор.

Предупредив домашних, что задержусь, я отправился к нашему новому соседу, в ресторан «Пир царей». У меня возникла одна идея и стоило её сразу же проверить.

Дорожка, ведущая от распахнутых ворот к бывшему особняку, была плохо освещена — фонари еле горели. Я пару раз запнулся о неровно уложенный камень и пошел медленнее.

Зато дом сверкал огнями, здесь иллюминация была повсюду. Подсветка колонн, подсветка фронтона с барельефом и ярко горящие окна.

Нда, ресторатор из Янина ещё хуже, чем из меня. Тут же вопрос банального комфорта…

— Добро пожаловать… — начал громко приветствовать меня швейцар, затем всмотрелся и расплылся в улыбке: — Ваше сиятельство! Сейчас же провожу к лучшему столику!

Я возражать не стал и проследовал за мужчиной, разодетым в расшитую форму. В отличие от хозяина заведения, все прочие носили лаконичный черный цвет, но тоже богато украшенный золотой вышивкой.

Не любил я лезть в чужие дела, но решил при удобном случае дать несколько полезных советов соседу. А то ведь точно разорится.

Столик и правда был лучшим — расположенный в эркере с чудесным видом на сад. Точнее, он был бы чудесным, если там хоть что-то можно было разглядеть.

Отдельно просить позвать Янина не пришлось, он вышел ко мне, едва я успел присесть и заказать для начала освежающий лимонад. Усач всё также поражал роскошным камзолом. Мне даже показалось, что золотого стало больше.

— Ваше сиятельство, как я рад! Выбирайте всё, что пожелаете, для меня большая честь угостить вас, — торопливо сообщил он.

— Богдан Борисович, прошу, — я указал на соседний стул. — И злоупотреблять вашей щедростью я не стану, даже не настаивайте. Ужин я оплатить в состоянии, так что прошу больше не поднимать эту тему.

Янин растерялся и кивнул, завороженно глядя на мою добродушную улыбку. Хорошо, что не неудачливый ресторатор не решил, что я оскорбился. Такое тоже могло случиться, так что я старательно подобрал тон и выражение лица.

— Чем же я могу вас отблагодарить? — сметливо спросил он.

— Прошлого угощения вполне достаточно. Но у меня к вам есть предложение.

Принесли хрустальный графин с напитком и блюдо с очень маленькими пирожными, в качестве приветствия от заведения. Я отметил, что это приятно и сделал себе мысленную заметку — посоветовать подобное адмиралу. Волков, конечно же, насчет размера не согласится, но сам жест располагал к себе.

— Спрошу вас прямо, — продолжил я, когда мы остались наедине. — Вам не кажется странным, что в таком спокойном районе на ваш ресторан напали сразу же после открытия?

— Мне это кажется возмутительным, — раздраженно пошевелил огромными усами Янин. — Но и странным тоже, вы правы, ваше сиятельство.

— Александр Лукич, — разрешил я. — Я подозреваю, что это не в последний раз.

Богдан помрачнел и тяжело вздохнул, отчего разлетелись салфетки, ненадежно стоящие в подставке. Мужчина их поднял и принялся крутить в руках, не зная куда деть.

— Да я я уже понял, что дело нечисто. С аукционом этим, да и вообще. Поверил в удачу! Недаром мне матушка говорила — везения не бывает. Если что-то далось легко, значит тебя обманули.

Тут я был в корне не согласен, но оспаривать мнение его родительницы не стал.

— Ну, я считаю, что немного удачи возможно поймать, — я сделал глоток лимонада и искренне восхитился: — Чудесно!

— Благодарю вас, — чуть смутился Янин. — Матушкин рецепт.

Ничего не имел против крепких семейных отношений, даже наоборот, но это уже было чересчур. Ему же под пятьдесят, вроде в этом возрасте пока выйти из под опеки…

Ладно, и это не мое дело. Главное чтобы не помешало договориться.