Я закричала, но в моем голосе не было боли, только ярость. Магия хлынула в меня, земля дала мне необходимый запас, и я направила его против вторгшейся силы.

Игла разлетелась вдребезги.

Вода схлынула обратно в озеро в пещере.

Я откинулась на спину. Мой отец потерпел неудачу.

С меня хватит. С меня было довольно.

Кэрран прыгнул в воду. Эрра отпустила нашего сына, и Кэрран принял его. Тетя обрела форму. Что-то промелькнуло между ней и Кэрраном, какой-то странный взгляд, но я слишком устала, чтобы обращать на это внимание.

Кэрран положил нашего ребенка мне на грудь. Я прижала его к себе. Он был таким крошечным, таким малюсеньким. Жизнь, которую мы с Кэрраном дали вместе.

Кэрран обхватил меня руками, притягивая нас обоих к себе.

— Дай ребенку имя, — сказала Эрра.

— Конлан Дилмун Леннарт, — сказала я. Первое имя принадлежало отцу Кэррана. Второе имя придумала Эрра. Это было название древнего королевства, и она сказала, что оно защитит его.

Конлан Дилмун Леннарт скорчился у меня на груди и заплакал. В мире не было звука лучше.

Тринадцать месяцев спустя

МЕНЯ РАЗБУДИЛ ГЛУХОЙ УДАР. Я вскочила и двинулась с мечом в руке, прежде чем мой мозг осознал, что я стою.

Я притормозила и подняла «Саррат».

Тонкая полоска водянистого предрассветного света пробивалась сквозь щель между занавесками. Магия затопила мир. Слева от меня, в маленькой детской, которую Кэрран отгородил от нашей спальни, в своей кроватке стоял явно давно проснувшийся Конлан.

В комнате никого не было, кроме меня и моего сына.

Тук-тук-тук.

Кто-то стучал во входную дверь. Часы на стене сказали мне, что сейчас без десяти семь. Мы придерживались расписания оборотней: поздно ложились спать, поздно вставали. Все, кого я знала, знали об этом.

— Ух-ох! — произнес Конлан.

Ух-ох, все правильно.

— Подожди меня, — прошептала я. — Мамочке нужно кое о чем позаботиться.

Я выбежала из спальни, двигаясь быстро и бесшумно, и закрыла за собой дверь.

Тук-тук-тук.

Придержите коней, да иду я. А потом вам придется кое-что объяснить.

Мне потребовалось две секунды, чтобы преодолеть длинную лестницу, ведущую с третьего этажа к укрепленной входной двери. Я схватилась за рычаг, сдвинула его в сторону и опустила металлическую заслонку, закрывающую маленькое окно. Карие глаза Тедди Джо уставились на меня в ответ.

— Какого черта ты здесь делаешь? Ты знаешь, который час?

— Кейт, открой дверь, — выдохнул Тедди Джо. — Это срочно.

Это всегда было срочно. Вся моя жизнь была одной длинной цепью чрезвычайных ситуаций. Я отодвинула засов на двери и распахнула ее. Он пронесся мимо меня. Его волосы растрепались на ветру. Его лицо было бескровным, а глаза дикими. Он прилетел сюда на предельной скорости.

Неприятное чувство сжалось у меня в животе. Тедди Джо был Танатосом, греческим ангелом смерти. Чтобы вывести его из равновесия, требовалось немало усилий. А я то думала, что в последнее время было слишком тихо.

Я закрыла дверь и заперла ее.

— Мне нужна помощь, — сказал он.

— Кто-то сейчас в опасности?

— Они мертвы. Они все мертвы.

Что бы ни происходило, это уже произошло.

— Мне нужно, чтобы ты пошла и посмотрела на это.

— Можешь объяснить, что там такое?

— Нет. — Он схватил меня за руку. — Мне нужно, чтобы ты пошла прямо сейчас.

Я посмотрела на его руку, держащую мою. Он отпустил.

Я прошла на кухню, достала из холодильника кувшин чая со льдом и налила ему высокий стакан.

— Выпей и постарайся успокоиться. Я собираюсь одеться и найти няню для Конлана, а потом мы пойдем.

Он взял стакан. Чай задрожал.

Я побежала наверх, открыла дверь и чуть не столкнулась со своим сыном. Конлан ухмыльнулся мне. У него были мои темные волосы и серые глаза Кэррана. У него также было чувство юмора Кэррана, которое сводило меня с ума. Конлан начал рано ходить, в десять месяцев, что было типично для детей-оборотней, и теперь он бежал на полной скорости. Его любимыми играми были бегство от меня, прятанье под различными предметами мебели и сбрасывание вещей с горизонтальных поверхностей. Радость, если предмет разбивался.